Морская крепость
Шрифт:
Но об этом она не посмела заговорить и, наверно, никогда не посмеет. Уна заставила себя улыбнуться.
— На этот счет можно было не беспокоиться. Ты говорил очень мало, только о своих чувствах к Морской крепости, а ты утверждаешь, что это не повредило бы тебе среди твоих товарищей.
— Да, — подтвердил он.
Тарлах неловко пошевелился. Ее забота порадовала его, но он чувствовал себя из-за неё тревожно. У Уны хватает собственных забот. Незачем добавлять к ним ещё и его беды.
Он чуть нахмурился:
— Раны у меня легкие, иначе я не чувствовал бы себя так хорошо, — проговорил он. — Нужно ли было кому-то оставаться со мной? — Он видел, что она продолжает пристально смотреть на него, словно ищет что-то потерянное.
Уна коснулась повязки у него на виске.
— Мы опасались этой раны и боялись оставить тебя. Вдруг в ней что-то изменилось.
— Тебя не тошнит, голова не кружится?
— Нет.
— Больно?
— Не больше, чем следовало ожидать. Холодные пальцы коснулись его лба.
— Жара тоже нет. Она улыбнулась.
— Я думаю, тебе можно вернуться в башню и дать возможность жителям дома отдохнуть.
Тарлах увидел, что рядом с его постелью лежит вычищенный мундир.
— С радостью, только оденусь.
— А я приготовлю твою лошадь.
Он посмотрел на свое плечо, вспомнил, какие неприятности оно ему причиняло. Плечо тоже забинтовано.
— А это? — спросил он. — Рана неприятная, но неопасная. Главное, что нет признаков воспаления, которого нужно было опасаться больше всего.
Ее глаза потемнели.
— Хоть и легкая, эта рана могла тебя погубить.
— Это уже позади, — негромко ответил он. Осторожно расправил плечи, особенно раненое, и почувствовал облегчение, видя, что онемелость покидает их.
— Как спасшиеся матросы?
— В порядке — все. Они хотели поблагодарить тебя. Она печально покачала головой.
— Если не считать усталости и шока, ни один из них не пострадал так сильно, как ты.
Тарлах только кивнул. Ее ответ лишь подтвердил то, о чем он и так догадывался. Уна направилась к двери.
— Тебя очень хотел видеть твой лейтенант. Послать за ним?
— Да, конечно, иначе он решит, что я серьезно ранен. И поторопись с лошадью. Не хочу доставлять жителям дома лишние хлопоты.
Когда Бреннан вошел в комнату, командир был почти одет.
Он натянул рубашку, морщась от боли в плече.
— Наверно, ещё хотя бы денек, не следовало этого надевать.
Бреннан сочувственно рассмеялся.
— Радуйся, что вообще смог это сделать, друг. Как ты себя чувствуешь?
— Больно, — признался тот, — но в целом я здоров.
— Рогатый Лорд был с тобой, — серьезно произнес Бреннан.
Тарлах посмотрел на него.
— Как была ранена леди Уна? — Разве она тебе не рассказала? Ну, конечно. Лейтенант описал все, что произошло на верхнем карнизе.
— Прежде чем мы добрались до нее, веревка разрезала
Он покачал головой с невольным восхищением.
— Мало у кого из наших хватило бы мужества на такое.
Командир сел на кровать. Лицо его побледнело.
— Что я за человек? — прошептал он. — Держал её здесь всю ночь, тогда как она сама ранена.
Бреннан пожал плечами.
— Ты больше всех нуждался в её уходе, да она и сама захотела.
— Я не заметил, что она ранена.
— Ты был не в состоянии что-то замечать. Послышался стук, и, получив разрешение капитана, к ним присоединился Рорик.
— Леди Уна приказала оседлать твою лошадь и привести к дому.
Он критично разглядывал командира.
— Рад заметить, что ты выглядишь лучше, чем вчера вечером.
— Полагаю, что ещё есть возможности для дальнейшего улучшения, — сухо отрезал Тарлах.
Он набросил на плечи плащ.
— Пошли. Мы доставили достаточно забот хозяевам дома.
Тарлах на мгновение остановился в дверях, осматриваясь.
Море по-прежнему волновалось и выглядело разгневанным, но все остальные признаки бури исчезли. Ярко светило желтое солнце; несмотря на свежий ветер, воздух был поразительно чистый и теплый. Все краски словно усилились: многочисленные уцелевшие цветы, яркая голубизна неба, поразительный изумруд полей.
Поля казались в неплохом состоянии, сады и пастбища тоже, за исключением тех, которые были затоплены. Высокие стены надежно защитили небольшие участки земли. Жителям Морской крепости не придется голодать зимой.
Тарлаха сразу узнали из-за его перевязанной руки, и, как только офицеры фальконеров вышли, все взгляды устремились к ним.
Его собственные солдаты, застыв в приветствии, улыбались, но помня, что они не одни, воздерживались от возгласов.
Жители долины держались в стороне, но казалось, не могут оторвать от него своих глаз, и в этих взглядах было восхищение.
Если бы он действительно был лордом-чужаком и благодаря браку овладел бы долиной, ему не нужно было тревожиться об отношении населения к нему.
Он с досадой отогнал эту мысль и проклял себя за слабость: это желание никогда не осуществится.
Чтобы отвлечься, он быстро сел на лошадь, пустил её рысью и скоро подъехал к входу в Круглую башню.
Глава шестнадцатая
Тарлаха тут же познакомили со спасенными моряками, со всеми, кроме капитана, и он догадался, что сам капитан теперь у леди долины, в одной из её комнат. Судя по времени в столовой. Уна редко обедала в большом зале. Только по необходимости, когда какая-либо церемония требовала её присутствия там.