Морская невеста
Шрифт:
— Ах вы…
Сирша не могла больше терпеть эти споры. Она встала между мужчинами, от ее дрожи трепетало платье, и кружево выглядело как морская пена.
— Хватит. Я не буду повторять, — они смотрели на нее большими глазами от ее резких слов. — Я уже взрослая, и я ценю ваши тревоги, но не дам другому мужчине решать за меня. Мы уже женаты в глазах фейри. Мне плевать, посчитает ли ваш бог нас такими.
— Ты не знаешь, кому себя отдаешь, — священник вздохнул. — Ты выбираешь тяжелую
Гнев вспыхнул в ее груди.
— Боюсь, мы говорим о разных мужчинах. Я вижу его слабости, отец, ясно как день. Но я вижу и человека, признающего свои изъяны. Нет человека без изъянов, и я хочу быть с человеком, который знает, что он такой.
— Это красивые слова, но ты все равно не понимаешь, какой будет твоя жизнь.
— Моя жизнь будет такой, как я выберу.
Священник смотрел ей в глаза, погрузился во тьму ее взгляда, пока не нашел то, что искал. Он кивнул и повернулся к алтарю.
— Так тому и быть. Если я не могу убедить тебя в твоей глупости, научишься сама.
Она не считала, что он был прав, и он точно не мог доказать ее неправоту. Сирша взяла Мануса за руку.
Он посмотрел на нее с радостью в глазах.
— Ты уверена в этом?
— Я еще никогда не была так уверена. Я уже поклялась тебе, Манус, тысячу раз в голове, а если нужно — прокричу до неба. Я пересекла моря в поисках тебя и сделала бы это снова.
— Чем я заслужил такое, — тихо спросил он. — Я никогда не был везучим в таком. Почему ты?
Сирша прижала ладонь к его щеке.
— Я вижу мужчину, которого ты скрывал от мира, и он мне нравится. А тебе, похоже, нет. Пока что.
— Видишь его? И он тебе нравится?
Она не могла ответить. Она хитро улыбнулась и потянула его к терпеливо ждущему священнику.
Она опустилась вслед за ним на колени. Церемония была простой. Повторять слова и действия, священник связал их руки и объявил их мужем и женой. Это было больше, чем свадьба фейри, но меньше, чем она ждала от таких существ.
— Берешь эту женщину в жены? — спросил священник.
— Да, — голос Мануса поднялся под потолок, сильный и уверенный, и ее колени дрожали бы, если бы она стояла.
— Ты берешь этого мужчину в свои мужья?
Она посмотрела в глаза Мануса, в темные глаза с нитями золота и меди.
— Да.
— Тогда властью, данной мне, объявляю вас мужем и женой.
Манус вскочил на ноги, притянул ее к себе и обнял. Он склонился и прорычал ей на ухо:
— Я не буду позорить тебя при священнике, но мы идем домой сейчас.
— Миледи, — сказал священник. — Будьте осторожны.
Она не стала отвечать. Сиршу не растили как принцессу, но она ощущала себя так, спускаясь
Не важно, что под его ногтями была грязь. Не важно, что у него не было титула, что он жил у моря, а не с другими людьми, что у него не было денег или запасов в доме. Он смотрел на нее бездонными глазами, и в них она видела дом.
Он был принцем из коры и земли, ожил от ее желаний.
Манус поспешил по улицам, не отвечая на ее вопросы. Он не слышал ее, пока они бежали по брусчатке к морю.
Их тихое дыхание разбивало воздух. Оно смешивалось со шлепками их ног по вытоптанной земле. Манус распахнул дверь, опустил ладонь на ее поясницу и провел ее через порог.
Хихикая, она прошла в хижину, полную золотого света рассвета. Он сделал позолоченными все края мебели в доме.
— Манус, уже утро.
— Я разбудил тебя слишком рано, — сказал он, шумно закрыл дверь и подпер стулом.
— Что ты делаешь?
— Не даю никому помешать нам.
Она приподняла бровь.
— Помешать? А что мы делаем?
Манус не ответил. Он поднял одеяло с кровати и закрыл им окно. В комнате стало темно, лишь несколько лучей проникало в дыры в ткани.
Она с интересом заглянула в дырку, пока он зажег несколько свечей. Теплый свет заполнил хижину, и его кожа стала бронзовой.
— Манус? — снова спросила она. — Что мы делаем?
Он тут же оказался в другой части комнаты, и она оказалась у стены, прижатая его телом. Он склонился, его губы скользнули от плеча до уха.
— Ты говорила правду? — его голос был хриплым. — У священника?
— Да. Фейри не умеют врать.
— Ах, да. Я забыл, — он поймал ее ухо зубами, нежно прикусил чувствительную кожу, вызывая искры в ее теле до пальцев ног. — Никто еще так не говорил обо мне.
— Тогда все они ошибаются.
Манус отодвинулся, и она снова затерялась в его глазах. Она видела горы с такими зелеными деревьями, что ее глаза болели. Водопады обрушивались с высоты, поднимая облака брызг. Древние звери поднимали головы с рогами, на их спинах были цветы. Она видела мир фейри в его глазах, но и не только это.
— Поцелуй меня, — прошептала она. — Я твоя, Манус из Уи-Нейлла. И другого не будет.
* * *
Манус хотел дать ей незабываемую брачную ночь. Он хотел дразнить ее, шептать обещания ей на ухо, притворяться джентльменом, хоть и не был таким. Она заслуживала всего его контроля и всей страсти.
Но она сказала слова, что делали ее навеки его. Брачный обет мало значил, когда женщина была неверной. Эта странная женщина по своей воле дарила себя, свою жизнь и душу обещанием, которое украло его сердце.