Морская прогулка
Шрифт:
– На юг?
– В Румынию. Так уж совпало, что незадолго до вашего доклада, наша комиссия, для которой, кстати, вы подбирали охрану незадолго до отъезда, обнаружила странное шевеление румынских бояр в районе Плоешти. Не могу сообщить всех подробностей, но присланный вами список оборудования, вкупе с кое-какими иными сведениями, позволили сделать вывод о подготовке у Плоешти настоящего плацдарма...
– Румынского?
– Протянул я.
– Виталий Родионович, я и так уже сообщил больше, чем следовало.
– Нахмурился князь.
– Жду вас завтра.
Вот так, так! Какие интересные новости... Есть о чем
– Всего хорошего, Владимир Стоянович.
– Я поклонился и вышел.
Газеты, газеты. Русские и иностранные. Едва покинув канцелярию, я поймал извозчика и отправился на поиски информации. Конечно, вероятность того, что в открытых источниках найдутся все интересующие меня сведения, слишком мала, но она есть и упускать ее не стоит.
Затарившись целым ворохом "печатного слова" самых разных форматов и изданий, я вернулся домой и, раскланявшись на входе с сидящей в открытой коляске Заряной Святославной, явно отправляющейся куда-то по своим садоводческим делам, отправился прямым ходом в свой кабинет.
– Витушка, ты дома?
– Голос Лады отвлек меня от просмотра двенадцатой по счету газеты.
– Давно.
– Обнимая, вошедшую в кабинет Ладу, проговорил я.
– Я тут жду его, все глаза проглядела, а он!
– Отстранившись, девушка уперла руки в боки и смерила меня деланно суровым взглядом.
– Прости, милая. Просто, начальство вывалило на меня такие новости, что...
– Повинился я, указывая жене на стопку газет, возвышающуюся на столе.
– Поня-ятно.
– Протянула Лада.
– Но, мне кажется, что работа подождет. В конце концов, я соскучилась. Сильно!
Возражать в таком вопросе? Я еще не настолько сошел с ума, чтобы своими руками развязывать гражданскую войну в собственном доме.
К просмотру прессы я смог вернуться только поздним вечером. Не могу сказать, что нашел там что-то выходящее из ряда вон, но чем больше газет я читал, тем больше крепла во мне уверенность, что кроме Порты и Руси, на территории Румынии действует еще кто-то... и, вполне возможно третьей стороной, список участников не ограничивается.
Придя к такому выводу, я отложил в сторону последний прочитанный листок и, вздохнув, принялся за отчет, который и занял все мое время до самого утра.
Правда, перед тем как отправиться в присутствие, я решил нанести визит человеку, чья информированность иногда просто потрясает.
– Доброе утро, Заряна Святославна.
– А, Виталий Родионович! Доброе, доброе.
– Покивала Смольянина, когда я появился на пороге ее кабинета.
– Ну что, поведаете мне в подробностях, о своем путешествии? Слышала, вам пришлось вернуться в Хольмград, раньше, чем предполагалось?
– Можно и рассказать.
– Следуя молчаливому предложению хозяйки дома, я присел на диван. Говорю же, осведомленность графини просто поразительна.
– Никак, вы уже и с Ладой пообщаться успели?
– Ну разумеется.
– Снисходительно кивнула Смольянина.
– А с Мекленом Францевичем?
– Улыбнулся я.
– Как раз вчера вечером беседовали.
– Вздохнула хозяйка дома, и тут же вернулась к интересующему ее предмету.
– Виталий Родионович, не томите, рассказывайте все в подробностях. А я велю подать чай... с вашими любимыми медовиками.
– За такой подарок, я расскажу вам всю мою жизнь, любезная Заряна Святославна.
Удивительно,
А что там за производства, кстати говоря?
– Керосин, Виталий Родионович, светильная жидкость. Нет, не только он, конечно, но... это самая прибыльная часть заводов Фридриха. В Европе, разве что очень богатые люди могут себе позволить иметь в доме накопители, а прочие вынуждены пользоваться различного рода техническими ухищрениями... И керосиновые лампы, там, в ходу, посеместно.
– Понятно...
– Протянул я, жалея, что у меня не было возможности хорошенько расспросить Эльзу-Матильду. Керосин... Я вздохнул, и замер, не донеся до рта вкуснейшее медовое пирожное. Керосин! Керосин - нефть... нефть - Плоешти. Приехали.
Вот так... И здесь не обошлось без "черного золота". Черт, но как же все сложно-то, а! Думай голова, думай!
– Виталий Родионович!
– Смольянина дернула меня за рукав.
– А?
– Ну, наконец-то, Виталий Родионович! Неужто, медовики оказались столь вкусны, что вы потеряли разум?
– Улыбнулась хозяйка дома и обернулась на звук приоткрывшейся двери.
– Что тебе, Людмила?
– Телефон. Просят Виталия Родионовича.
– Тихо проговорила горничная, не переступая порог кабинета.
– Извините, дражайшая Заряна Святославна.
– Я развел руками, поднимаясь с кресла.
– Понимаю, Виталий Родионович. Служба, есть служба.
– Кивнула Смольянина.
– Ну что же, идите. Но вечером, жду вас с супругой на ужин.
– Будем, обязательно будем.
– Ответил я, уже стоя у двери. И вздохнул.
– Если, конечно, не произойдет что-то экстраординарное.
Как я и думал, звонил мне никто иной, как князь Телепнев, вот только вместо ожидаемого вопроса о том, где носит его подчиненного, глава Особой канцелярии сухо уведомил меня, что ждет к часу в присутствии, непременно при параде. Пришлось возвращаться домой, чтобы переодеться. Впрочем, не могу сказать, что Ладе это не понравилось, особенно когда я заметил, что до времени визита у нас есть не меньше четырех часов. В результате, в канцелярию я собирался в жуткой спешке, но прибыл в срок.
По крайней мере, увидав меня в приемной, Толстоватый бросил взгляд на часы и одобрительно хмыкнул, после чего протянул тонкий платок и посоветовал привести себя в порядок, благо еще минут пять у меня есть.
Проскользнув в уборную, я взглянул в зеркало и, моментально поняв, чему так ухмылялся приятель, принялся ожесточенно оттирать след губной помады на щеке. А здешняя помада, это такая штука, что без усилий не сотрешь.
В общем, в кабинет шефа я явился чистый, но с горящей алым цветом правой щекой, словно пощечину схлопотал. Правда, князь, похоже, даже не заметил этого моего конфуза и, коротко приказав следовать за ним, шагнул к выходу.