Морская тайна (ил. Л.Смехова)
Шрифт:
– С нами обращаются, как с пленными, - задумчиво проговорил Головин.
– Мы вправе протестовать.
– Что касается прав, - рассудил Бакута, - вам стоит только приказать, и я из него последний дух вытрясу. Я полагаю, Александр Павлович, - угрожающе глядя на часового, добавил он, - тех, кто лишает воли советских моряков, нужно уничтожать и…
– Как вы думаете, - спросил Головин, - он уже сообщил?
– Когда же он мог успеть?
– убежденно возразил боцман.
– После удара Бакуты человек теряет соображение по крайней
– Успокойтесь, - сказал штурман.
– Андрей и Нина останутся здесь, - приказал он, - и задержат часового до нашего возвращения. Не будем терять времени. Идемте.
Прохладный ночной воздух повеял в лицо. Штурман увидел звезды, тонкий серп луны и голые камни.
В темноте и тишине слышались только шаги Бакуты. Боцман торопился и то и дело оглядывался. Инстинктивно следуя его примеру, Головин озирался по сторонам. Кругом были одни лишь камни. На острове не чувствовалось присутствия людей.
– Что вы хотите мне показать?
– спросил Головин.
Бакута остановился,
– Может, мне… на самом деле показалось…
– Расскажите… Я жду…
Боцман растерянно забормотал:
– Тридцать восемь лет плаваю… Каких только диковин не наслышался… Чего только не навидался… но…
– Исчезновение часового будет немедленно обнаружено, - строго напомнил штурман, - мы теряем время…
– В таком случае, - рванулся боцман, - идемте скорее, и если я еще в своем уме, то вы сами все увидите.
Впереди блеснули воды океана, и спустя две минуты моряки взобрались на вершину скалы, стоявшей над самой водой.
– Глядите вниз.
Бакута предостерегающе взял штурмана за руку, и оба они замерли от того, что представилось их глазам. Схватившись за руки, они безмолвно опустились на колени и, припав к земле, свесив головы, стали смотреть вниз.
В глубине океана пылали дрожащие фиолетовые огни. Прозрачный, словно стеклянный, купол прикрывал пропасть, освещенную странными прожекторами. На дне среди причудливых металлических сооружений сновало множество людей.
Люди на дне океана. С высоты нельзя было различить, чем они заняты. Но люди, живые люди, в призрачном свете прожекторов, передвигались из конца в конец хрустального подводного здания.
Поразительное, фантастическое зрелище наблюдал онемевший от изумления штурман. Люди под водой казались сказочными гномами среди блестящих колонн, поддерживающих купол. Между колоннами висели легкие плетеные мосты. И еще глубже, уже в темноте, еле заметные, полуосвещенные фигуры несли на плечах какие-то тяжелые предметы, по форме похожие на рыб.
Головин и Бакута были так ошеломлены всем увиденным, что не услышали шагов, раздавшихся у них за спиной.
– Напрасно вы, господа, поторопились.
Эти слова на чистом русском языке внезапно произнес над ними знакомый голос. Поднявшись, Головин увидел возле себя европейца.
Дальнейшие события развивались молниеносно. Штурмана и Бакуту окружил отряд из десяти вооруженных винтовками
Посовещавшись с японцем, начальником конвоя, европеец сделал знак страже, и отряд тронулся в путь. За поворотом, невдалеке от пещеры, пленников ввели под каменные своды туннеля, откуда начинался спуск под землю. Спустя пять минут моряков остановили и на головы им надели маски с кислородными приборами. Спускаясь по сводчатому туннелю, штурман почувствовал дуновение потоков воздуха. Около десяти минут длился спуск, и наконец кто-то снял с Головина маску.
Узкий каменный проход. Японцы расступились, и Головин с товарищами, сделав шаг, остановились перед черной металлической стеной.
Протяжный гул слышался по ту сторону стены, где-то визжало и грохотало железо.
– Нам придется немного обождать, - сказал европеец Головину.
– Имеете какие-либо вопросы?
– Вы знаете русский язык?
– находясь еще под впечатлением виденного, спросил Головин.
– Зачем же до сих пор вы это скрывали?
– Разумеется, знаю, - с холодной наглостью ответил человек, которого Головин со дня прибытия на остров принимал за англичанина.
– Помимо русского, я еще владею французским, шведским и румынским языками.
– Нас ни в какой степени не интересуют ваши познания, - резко перебил его штурман.
– Я требую исключительно…
– Требовать вы не смеете. Вы можете только просить…
– Учитываете ли вы, что мы - граждане Союза Советских Социалистических Республик? Вам не может быть неизвестна ответственность…
– Господин штурман, - с улыбкой пожал плечами островитянин, - вы, очевидно, недостаточно ясно представляете себе, где вы находитесь и какова ваша участь.
– Именно этого я и добиваюсь.
– Повторяю: вы ничего не смеете добиваться! Вы должны повиноваться и молчать.
Гул оборвался, и тотчас стена бесшумно раздвинулась. Моряки, сопровождаемые конвоем, вошли в отверстие, стена опять замкнулась, и они очутились в глубокой темноте. Не прошло минуты, как раскрылась вторая стена, и в глаза штурману ударил пронзительный сиреневый свет.
– Никогда, - выступая вперед, сказал европеец, - знайте, никогда вы не уйдете отсюда.
Но штурман уже ничего не слышал.
Ослепленный яркими прожекторами, он увидел смутные очертания огромного здания, похожего на ангар дирижабля. Но вот глаза освоились со светом, и, отчетливо различая окружающее, он заметил прозрачные столбы, виденные им раньше на дне океана.