Морская ведьма
Шрифт:
— Ты имеешь в виду, помимо моей матери?
В уголках глаз Калеба снова собрались лучики смеха.
— Я, скорее, имел в виду высоченного мужика, ростом где-то шесть футов и два-четыре дюйма и весом около ста девяноста фунтов.
— А не будет ли преувеличением предположить, что именно этот высокий и стройный незнакомец так изуродовал ее лицо?
— Все может быть.
Реджина ощутила мгновенный прилив симпатии к женщине в кабинке. Мужчины иногда бывают такими скотами! Но у нее были свои близкие люди, о которых она должна позаботиться.
— И
— Я бы и не стал требовать от тебя этого, — заверил ее Калеб. — Я просто хватаюсь за соломинку.
— За соломинку, говоришь?
Реджина взглянула на Мэгги. Женщина отложила все анкеты — они теперь лежали перед ней на столе — и подзывала Геркулеса, который возлежал на своем обычном месте на подоконнике. Кот, который обычно с крайним презрением относился к посетителям ресторана, вытянул шею, чтобы понюхать ее пальцы. Реджина решила, что это говорит в пользу Мэгги.
А что она думает об этой твоей соломинке?
Мы еще не обсуждали такую возможность.
— Почему?
— Она говорит, что не помнит момента нападения.
Быть может, у Реджины разыгралось воображение, но почему-то ей показалось, что он подчеркнул слово «говорит», хотя и совсем немного.
— Ты ей веришь?
— Я верю в то, — медленно и раздельно произнес Калеб, — что она может не хотеть вспомнить.
— Потому что покрывает кого-то, — догадалась Реджина. На лице у него появилось замкнутое и строгое выражение.
— Или убегает от кого-то.
— Мои поздравления! — Калеб опустился на сиденье напротив Маргред, с облегченным вздохом вытягивая больную ногу. — Теперь у тебя есть работа.
— Деньги, — с удовлетворенным видом подтвердила она.
— Не раньше, чем ты действительно начнешь работать. Но да, общий смысл состоит именно в этом.
— А когда я начну?
— Реджина хочет, чтобы ты вышла в обеденную смену, — может, для того чтобы начать учет твоего рабочего времени. Я завезу тебя завтра по пути на работу.
— Завтра, — повторила она.
— Да. А сегодняшнюю ночь… — Калеб сделал глубокий вдох, удивляясь сосущему нервному ощущению, возникшему вдруг в животе. — Я подумал, что ты можешь провести ее у меня.
— В твоей постели.
Между ними повисли его слова, сказанные на пляже: «В следующий раз мы непременно займемся с тобой любовью на кровати. И тогда я хотя бы смогу снять брюки».
— Если только это приемлемо для тебя, — осторожно сказал он.
— Почему это должно быть для меня неприемлемо?
Он был хорошим копом, но ни по выражению лица, ни по ее тону не мог понять, о чем думает девушка. Была ли она изумлена? Или разочаровалась в нем?
— Я
— Ты снова живешь разумом, — заметила она.
— Не понимаю, о чем ты говоришь.
— Ты обеспокоен тем, что если я останусь, то и сексом буду заниматься с тобой из чувства долга. Что я окажусь в зависимости от тебя и стану презирать тебя за это.
Калеб не спал почти тридцать шесть часов. У него уже недоставало сил — да и остроумия — вести эту извечную игру между мужчиной и женщиной.
— Что-то в этом роде.
Маргред щелкнула пальцами, и большущий котяра Геркулес лениво двинулся к ней, чтобы посмотреть, в чем дело.
— Видишь этого кота?
— Вижу. Ну и что?
— Эти люди, они ведь кормят его, правда?
— Когда Антония не видит.
— Они позволили ему зайти внутрь.
Маргред пощекотала кота под подбородком. Замурлыкав, Геркулес откликнулся на ласку.
— Мне больно прикасаться к нему, ласкать его… Но люди не владеют котом. — Она взглянула ему в глаза. — Так и я не буду принадлежать тебе, даже если решу остаться у тебя.
Он потер лицо правой рукой.
— Это значит, что ты будешь со мной, правильно?
Ее губы изогнулись в провокационной улыбке.
— О да!
— Отлично! — Внезапно усталость стала отступать. — Тогда давай купим что-нибудь поесть и поедем домой.
После того как они покинули заведение Антонии, Калеб предложил приобрести для начала самое необходимое: футболки, туалетные принадлежности и обувь. В островных магазинчиках имелся небольшой выбор предметов женского туалета, но на стеллажах лавки «Сувенирный маяк», торгующей одеждой для отдыха, они нашли свободную юбку-распашонку и легкие спортивные брюки на завязках, в которых Мэгги могла протянуть следующие пару дней.
Калеб отнес их покупки в кассу.
Чек им пробивала Джейн Айви, и ее каштановый перманент буквально подрагивал от возбуждения. Она носила все те же каштановые туго завитые химические кудряшки — может, даже и тот же самый джемпер, — что и двадцать лет назад, когда Калеб забегал к ней в магазинчик по дороге из школы. Вот почему он вернулся домой. Из-за ощущения продолжения нормальной жизни. Чувства общности. И сопричастности.
— Какой кошмар случился прошлой ночью, шеф! — приветствовала она его.
— Зовите меня Калеб, прошу вас.
— Не знаю, что станется с бизнесом, если люди перестанут чувствовать себя в безопасности, отдыхая здесь.
Он попытался успокоить и приободрить ее.
— Не думаю, что прямо сейчас вам нужно беспокоиться об этом.
— Просто большинство людей приезжают в Край Света именно для того, чтобы убежать от всего этого.
— Всего чего?
— Насилия. — Она метнула на него быстрый взгляд. — Разумеется, вам-то как раз к нему не привыкать, учитывая, что вы приехали из Портленда.