Морские были
Шрифт:
Лежа в полузабытье на узкой койке, Седов припоминал год за годом свой трудный жизненный путь. Без усилия воли, как бывает во сне, картины детства и юности вставали перед его глазами. Он видел жестокие черты приморских кулаков, рыботорговцев, судовладельцев, лица первых его друзей, безвестных тружеников - матросов, кочегаров...
Как могло случиться, что он, Егорка Седов, сын бедного, неграмотного рыбака с хутора Кривая Коса, надел золотые погоны флотского старшего лейтенанта, погоны, которые обычно давались только представителям высшего дворянства?!.
Он
Упорным трудом, собрав всю свою волю, накопленные знания и опыт, Седов прокладывал свой путь. Его не особенно заботили чины. В беззаветном служении родине он видел цель своей жизни. Так он пришел к главному, что стало его заветной мечтой, - к решимости взойти на "вершину мира", открыть и исследовать Северный полюс.
Путь, пройденный Седовым, действительно был необычен. Сколько препятствий пришлось преодолеть, какие только преграды перед ним не вставали! И самая трудная из преград, какую не обойдешь и не одолеешь: его происхождение из простого рыбачьего рода. Вот чего не могли ему простить ни столичные сановники в золоченых мундирах, ни дворянская офицерская среда!
Не раз вспоминались Седову наставления отца:
– Грамоте вздумал учиться? В чиновники, верно, задумал? Не выйдет! Не пустят! Ты ведь мужицкий сын, так мужиком тебе и помирать...
Вопреки воле отца в четырнадцать лет Егорка пошел в трехклассную приходскую школу. Он закончил ее за два года: учитель не мог нахвалиться "смышленым мужичком". Но дальше Егора ждала обычная крестьянская доля: или к помещику в батраки, или в батраки к рыботорговцу, - у того и баркасы, и сети, и тара, и соль; или, наконец, в матросы.
Седов испытал и первое, и второе, и третье. От помещика он сбежал через несколько месяцев. Богатый торговец, скупавший весь улов и на Кривой Косе, и в окрестных хуторах, принял грамотного Егора в приказчики.
– Выведу в люди, - иногда говорил он, довольный и расторопностью, и силой Седова.
– Может, годиков через пятнадцать и сам хозяином станешь...
И не мог он, конечно, догадаться, что меньше всего завидовал Егор его хозяйскому добру. Далеко от этого засаленного прилавка были мечты молодого приказчика. Сначала в детских сказках, а потом в книгах о путешествиях перед Егором все шире открывался огромный, красочный мир. Далекие края, невиданные страны, льды севера и южные моря звали Егора, а бывалые моряки, с какими ему удалось познакомиться на случайно заходивших в этот глухой уголок шхунах, рассказывали, что уйти в дальнее плавание не так-то уж сложно.
Отношение отца к Егору резко переменилось. Теперь он гордился грамотным сыном. Ни у одного из соседей дети не ходили в школу. А Егорка читал и писал даже бойче волостного писаря - первого грамотея на всю округу. И считать он умел не хуже своего хозяина. А уж если доходило до песен - Егорка был непревзойден.
Но Егор уже наметил для себя совсем другую дорогу.
Как-то весной неожиданно потребовал он у торговца расчет, а затем, перебросив котомку через плечо, зашагал по берегу моря в сторону Ростова.
Через несколько дней плечистый и крепкий, бронзовый от загара парень с холщовой котомкой за плечами уверенно вошел в кабинет начальника Ростовского мореходного училища.
– Я, - сказал он просто, - хочу быть капитаном...
– То есть, как это "хочу"?
– удивился начальник.
– Для того чтобы стать капитаном, нужно сначала выучиться на штурмана. А чтобы стать штурманом, нужно закончить мореходное училище. А чтобы поступить в училище, нужно выдержать экзамены!
– Как же их много, этих "нужно"!
– в раздумье проговорил Седов.
– Но если я хочу, то я сделаю все, что нужно!..
Начальнику понравился его ответ. Он спросил:
– Родители... из зажиточных?..
– Какое там!.. Бедные... Рыбаки...
– Вот это, милейший, и плохо...
– А почему?
– удивился теперь Егор.
– Я про Ломоносова читал... Про Дежнева... Про Атласова... Они тоже не из богачей.
– Ну, это верно, - согласился начальник, заинтересованный необычно уверенным посетителем.
– Да только, чтобы учиться, нужны деньги. Где и чем ты будешь жить?..
Седов усмехнулся:
– Ночевать я на любой барже устроюсь. Матросы, грузчики, рыбаки - свой народ. Летом на кораблях буду плавать: на хлеб и одежду заработаю. У меня уже все обдумано, господин начальник, только бы не отказали...
– Изволь, я допущу тебя к экзаменам, - решил начальник.
– Не выдержишь - пеняй на себя.
Впервые слышал Егорка, чтобы так почтительно его величали: Георгий Яковлевич Седов! Но пожилой мужчина в мундире морского штурмана, вызывая Егора к доске, именно так, торжественно и полно, произнес его имя, отчество и фамилию. А когда заданная задача была решена, штурман почему-то удивленно пожал плечами, усмехнулся и, ничего не сказав, сделал отметку в журнале.
– Срезался!
– прошипел кто-то с передней парты.
– Ступай-ка палубу мыть...
Штурман резко выпрямился:
– Кто это сказал?
Все молчали. Подождав некоторое время и обведя присутствовавших внимательным взглядом, штурман улыбнулся Егору:
– Молодец, Георгий Седов! Ты отлично решил задачу!
Через три года на Кривой Косе было получено письмо от штурмана Седова. Хорошо знал Георгий, что отец и порадуется, и удивится, однако не мог представить, какой переполох на весь хутор вызовет его краткое письмо. Старик Седов заучил его от строчки до строчки и, торжественный, приосанившийся, важный, наверное в трехсотый раз повторял своим знакомым и незнакомым рыбакам: