Морские истребители

Воронов Владимир

После войны бывший нарком Военно-Морского Флота Н. Г. Кузнецов в своих воспоминаниях писал: «На войне потери неизбежны. Но случай с тремя эсминцами ничем нельзя оправдать». Там же он оценивал действия летчиков-истребителей при отражении первого налета немецких пикировщиков: «Отряд прикрывался всего тремя истребителями. Наши летчики дрались геройски, сбили два вражеских самолета Ю-87 и Ме-109, но силы были неравными».

В 1965 году во время службы на Черноморском флоте мне довелось выходить в море на учение на большом противолодочном корабле вместе с контр-адмиралом В. Сысоевым, бывшим в ту пору первым заместителем командующего флотом.

Ночью,

сидя за чаем в кают-компании, мы разговорились о событиях времен Великой Отечественной войны и вспомнили о гибели наших трех кораблей 6 октября 1943 года. Оказалось, что Виктор Сергеевич в звании лейтенанта служил на одном из погибших эсминцев. Он с большой теплотой рассказывал о мужестве летчиков, особенно экипажей гидросамолетов МБР-2, которые ценой своей жизни спасали моряков, плавающих па воде. В числе немногих был спасен и Виктор Сергеевич. Впоследствии он стал адмиралом, командующим Черноморским флотом.

За время пребывания на аэродроме Адлер мне приходилось нести службу и выполнять обязанности дежурного по аэродрому. Почти каждую ночь, в зависимости от погоды, с нашего аэродрома вылетали транспортные самолеты Ли-2, возвращались они обычно утром, с восходом солнца. Ли-2 летали в Крым, к партизанам. На этих самолетах доставлялись боеприпасы, продовольствие, а из Крыма вывозили раненых. Нам доводилось слышать рассказы о том, в каких тяжелых условиях приходилось действовать крымским партизанам в горах. Немцы и полицаи устраивали облавы и засады. Попавших в плен партизан зверски пытали и истязали, особенно отличались жестокостью предатели.

Какой смелостью и мастерством должны были обладать летчики транспортных самолетов, чтобы успешно выполнять сложные полеты в тыл к врагу. Надо было ночью, над морем, незамеченными подобраться к крымским берегам, в темноте разыскать слабые огоньки партизанских костров, обозначающих посадочную площадку, и произвести посадку на очень ограниченную полосу.

На всех этапах полета постоянный риск. Но отважные экипажи транспортных самолетов, не зная страха, выполняли сложные и опасные задания. «Всего с октября 1943 года по апрель 1944 года, - пишет в своих воспоминаниях Главный маршал авиации К. А. Вершинин, - в интересах партизан было выполнено 409 самолето-вылетов, в том числе свыше 80 с посадкой па лесных площадках. Доставлено 215 тонн боеприпасов и различного военного имущества, вывезено 952 человека тяжелораненых». Штаб партизанского движения в Крыму очень высоко оценивал помощь и мужество летчиков транспортной авиации.

Однажды к нам на аэродром Адлер прилетел и произвел посадку «мессер». Да, самый настоящий «Мессершмитт-109» - немецкий истребитель, только без крестов и свастики. Оказалось, на нем прилетел командир 9-го истребительного авиаполка майор Автандил Джапаридзе с аэродрома Анапа по указанию командующею ВВС Черноморскою флота генерал-лейтенанта В. В. Ермаченкова. Все летчики сбежались на стоянку, чтобы вблизи посмотреть на «мессера», с которым столько раз приходилось сходиться в смертельной схватке. Он оказался неказистым и нескладным на вид. «Сделан топорно», - отметили летчики, осмотрев его со всех сторон.

Мы заглядывали в кабину и мотор, расспрашивали техника об особенностях самолета, его вооружении. Для пас, молодых летчиков, эта «экскурсия» была особенно интересной и полезной. Наши войска захватили «мессера» целехоньким на одном из аэродромов при поспешном отступлении немцев с Таманского полуострова. Майору А. Джапаридзе было поручено облетать трофейную машину и показать

ее в учебном воздушном бою.

И вот на следующий день над аэродромом Адлер состоялись показательные полеты нашего Як-9 и фашистского Ме-109. На своем «Орле» сначала взлетел наш командир полка М. Авдеев, за ним на «мессере» - А. Джапаридзе. Самолеты сделали круг над аэродромом, а затем пронеслись парой над стартом на высоте около пятидесяти метров. «Мессер» оставлял за собой шлейф черного дыма: явно было видно, что его мотор работал на максимальных оборотах. Наш Як-9 не только не отставал, но даже вырвался вперед. Оба самолета почти вертикально пошли вверх на крутую горку. Затаив дыхание, мы ждали, кто же первым начнет выводить машину в горизонтальный полет. Мы не сводили глаз с обоих самолетов, восхищались и радовались, что наша советская машина ничуть не хуже хваленого «мессера» и что бить его на «яке» можно. Летчики прибежали на стоянку управления, куда зарулил М. Авдеев. Он с улыбкой на лице соскочил с крыла самолета, снял парашют, расстегнул шлемофон и сказал, обращаясь к нам:

–  Ну как, видели, орлы, каков наш «ячок»?… Хорошая машина! Здорово на ней можно воевать и бить «мессеров».

Мы долго не могли успокоиться, обсуждая детали этого показательного полета. Каждому хотелось высказать свои мысли, свое мнение, равнодушных не было. Наблюдавшие за полетом летчики получили дополнительный заряд уверенности и уважения к отечественной авиационной технике, которая в невероятно трудных условиях войны создавалась нашими конструкторами, нашим рабочим классом. А это обстоятельство на войне имело очень большое значение, если не сказать решающее.

Не менее важна была и вторая сторона дела, моральная. На наших глазах рассеялись всякие толки о преимуществе «мессеров» и потому показательные полеты с участием трофейной техники имели большое значение: их ничем нельзя заменить - ни рассказами, ни беседами.

Подавляющее большинство летчиков и техников полка с высокой ответственностью, большим старанием и энтузиазмом готовились к будущим боям, исключительно добросовестно выполняли свои обязанности. Но как говорят: «В семье не без урода». К сожалению, находились и такие, правда единицы, которые проявляли недисциплинированность, порой равнодушно относились к делам и заботам, которыми жил весь личный состав полка.

«Мы не на передовой. Вот начнем воевать, тогда покажем себя», - оправдывали они свои неблаговидные поступки.

До командования полка неоднократно доходили факты о «художествах» одного старшего лейтенанта, прекрасного летчика, но большого любителя «развлечений». В конце концов чаша терпения переполнилась и было принято решение обсудить его поведение на собрании офицеров.

Опыта применения товарищеских судов чести как одной из форм воспитания офицеров еще не было, не было и четкого положения о них. В нашем полку такое мероприятие проводилось впервые.

В общежитии собрались все летчики полка. Присутствовал командир полка Авдеев, на которого «подсудимый» посматривал с опаской, зная крутой прав и строгость своего командира. Председательствующий старший лейтенант С. Петров ввел присутствующих в курс дела. Затем попросил слово командир эскадрильи В. Добров. Он сказал, что проступки старшего лейтенанта заслуживают осуждения, но, учитывая его боевой опыт и прошлые заслуги, предложил не наказывать его строго, а дать возможность исправиться.

–  А ты возьмешь его к себе в эскадрилью, коль он такой хороший?
– вдруг прервал Доброва Авдеев.