Морские люди. В двух частях
Шрифт:
Клим повеселел. Его немного позабавили наивные суждения старика, но за ними он почувствовал и подтверждение своим мыслям. Он с самого того момента, как подал рапорт в школу мичманов и прапорщиков думал, много думал. Было, сомневался. Но не только в том, правильно ли сделал свой выбор.
На военную службу призывают два раза в год, а остаются немногие. Почему? Трудностей боятся? Как сказать. Были ребята, с ними хоть в огонь, хоть в воду, а как заходил разговор о школе мичманов и прапорщиков, так больше минуты-двух он не продолжался. Обычно ребята отвечали так:
– Клим, если
Может, непрестижно быть мичманом? Но и в военные училища, где готовят офицеров, те, кто прослужили два-три года, тоже не стремились.
Между тем старик продолжал:
– Служить надо. Там, в армии, постоянно быть надо и обязательно тем, на кого можно надеяться. Я тут мало-мало неправильно о тебе подумал, но пусть это будет забыто. Думаю, хороший воин, моряк из тебя получился, раз командир просил остаться. Вот запел ты на родном озере, которое можно сказать вырастило и воспитало тебя и этого мне хватило, чтобы такой вывод подтвердить. Любишь свой край, значит, еще лучше служить должен.
– Эх, скучаю сильно! Прямо, бывает, хоть ножом режь, на родину тянет.
– Ты, Клим, этого не стыдись. Наоборот, хорошо, когда человек свою родную землю помнит. В такой любви, сынок, зазорного ничего нет. Нету, не думай. Я во время войны много стран прошел. Очень красивые места видел, а домой все равно тянуло, здесь лучше. Ты вот что, женись здесь, да с женой и езжай на свою службу. Детишки пойдут. Придешь с моря, а у тебя там, дома, кусочек Якутии будет. Разве плохо?
Клим с благодарностью посмотрел на старика. Он нуждался в таком разговоре. И ему нравилось в нем все: голос, мысли, желание поддержать, внушить уверенность в своей правоте.
Старик встал, подлил чаю, кинул в эмалированную кружку кусок сахару. Прихлебнул, крякнул: горячо, однако, пусть остывает. Достал трубку, не спеша набил ее. Взял высохшую тальниковую веточку, прикурил от костра.
– А чтобы и ей понятно было, почему пока на родину не уезжаешь, - Степан-огонер затянулся, выпустил дым и ткнул себя пальцем против сердца.
– Ты ей вот тут кусочек Якутии сделай, вот и будет ладно. Ты меня, сынок, послушай, я тебе плохого не хочу.
– Знаю. Спасибо. Но мне не на ком жениться. Невесту еще найти надо.
Не врал он. Девушки действительно не было. Он ни с кем из девчат не переписывался, никто не давал ему обещания ждать.
А вот, что не остановился он утром возле соседского дома, прошел мимо, так это зря.
Клим Ольгу не заметил, но она видела, потому что стояла в этот момент у окна и слышала его разговор с девочкой. Кто знает, может специально дожидалась соседка приехавшего в отпуск моряка?
Спешил парень на свое озеро! Когда уходил на службу, тоже очень быстро промчался мимо окон, даже слова на прощание не сказал. И в школе никогда не замечал ее. Так, иногда при встрече, спрашивал насмешливо: "Как дела, тугунок?" Ольга понимала, что разница между десятым и восьмым классами громадная, поэтому терялась с ответом, краснела, подыскивала слова, а он, уже забыв о соседской малолетней девчонке, разговаривал с приятелями или просто проходил мимо. Да еще имя придумал очень обидное -
Через тюлевую занавеску было видно, как он на ходу бросил безразличный взгляд на крыльцо, что-то крикнул, наверное, поздоровался с ее матерью, но не остановился. Со службы ни одного письма не написал, хотя поселковые парни, оказавшись вдали от дома, писали любой мало-мальски знакомой девчонке. А этот приехал в отпуск - не показался, прошел мимо дома.
Она даже губы прикусила от досады. Ух, до чего бестолковый этот Клим.
Ольга старательно поправила шторы, подумала: а сосед нисколько не изменился, все такой же смуглый, разве что стал пошире в плечах. Еще раз одернула тюль, подошла к зеркалу. На нее глянула невысокая девушка, обыкновенная, каких много, но вот только щеки немного раскраснелись...
– Ой, бессовестная, - покачала она головой, - о чем размечталась. Ей, видите ли, надо, чтобы морячок возле калитки остановился, ее из-за занавески высмотрел, царевну такую. Да у него, может куча девушек там где-нибудь в порту, а она на что-то надеяться хочет.
Ольга представила Клима в окружении красавиц. Вот он предлагает одной сходить в кино, другой - в театр, а третья так и набивается на поход в ресторан. Все они, конечно, визжат от восторга и, конечно, соглашаются: ах, Климушка, ах, непременно! Тьфу, кривляки!
– Ты, дочка, что плюешься?
– Ой, мама, я и не заметила, как ты вошла... Вот, стою, зеркало чистенько протираю.
Мать недоверчиво посмотрела на нее, осуждающе покачала головой и направилась на кухню, сурово приговаривая: "Сатана, а не девка, зачем на зеркало плевать, на нем пылинки нету". Там она закурила папиросу "Беломор-канал" и принялась чистить на обед картошку.
Все-таки Клим зашел. Он занес сапоги после рыбалки. Ольга сидела в комнате, слышала, как тот разговаривал с матерью.
– Здравствуйте, Евдокия Ивановна. Я вам рыбки немного прихватил. Живая еще.
– Вот спасибо. Хорошо, когда мужик в доме есть. С девки что возьмешь? Забыла уже я, когда в последний раз на столе караси были.
Клим потоптался у двери, кашлянул. Ольга притихла. Ей хотелось побежать на кухню, поздороваться, но какая-то сила удерживала на месте. Она слышала, как мать благодарила соседа, предлагала выпить чашку чаю. Клим согласился.
Ольга все раздумывала: встать и идти на кухню, как будто и не знала, что у них гость, или оставаться в комнате. Наверное, лучше всего вылезть потихоньку в окно, да и убежать. Уже поднялась совершить задуманное, уже высматривала, где лежат туфли, не босиком же шлепать по поселку, засмеют...
Послышался голос матери:
– Ольга!
Ну, все. Сейчас Клим подумает, что она специально от него спряталась. Она сонно, как будто спала и только что проснулась, откликнулась на зов:
– Что мама?
– Давай иди сюда, не притворяйся там.
Ольга вышла. Клим неловко поднялся с табуретки. Вместо "тугунка", худенькой девчонки с тонкой косичкой он увидел симпатичную девушку, стройную, ладную. Он до того опешил от неожиданности, что даже зачем-то ляпнул:
– Клим я. Вот зашел, караси... Сапоги... Принес.