Морские рассказы. Жизнь судового механика. Избранное
Шрифт:
А если ночью на ходу срабатывала какая-нибудь сигнализация, а я в это время находился в каюте, то приходилось стремглав лететь в машину для устранения причин срабатывания сигнализации. Поэтому-то и находиться большее время суток мне приходилось в этом знаменитом кресле в ЦПУ, а не в каюте. Я был очень благодарен Валерке, за его заботу обо мне.
А тут – в кровати, на свежих простынях – я моментально уснул, как будто провалился в глубокую и тёмную яму. Только утром, сквозь сон, услышал, что звонит будильник. Неохотно покинув нагретую постель,
– Привет, Нельсон! Как дела? – он как будто меня понял и стал улыбаться еще шире.
Улыбка его была все такой же, как и прежде, веселой и обаятельной. До конца контракта оставалось почти два месяца. В зависимости от того, как наше круинговое агентство пошлет мне замену. Надо было собрать силы и продержаться оставшееся время.
Тяжело давался мне этот рейс. Ой, как тяжело. А начиналось все очень хорошо. Агентство купило мне билет до Москвы, а из Москвы в Лондон. С полетами все прошло без задоринки, и я легко добрался до Лондона. Выхожу в Лондоне из самолета, тут же проверка. Таможня. Таможенник спрашивает:
– Вы зачем сюда приехали?
– У меня письмо есть от компании, я приехал на судно, – я полез в портфель и достал сопроводительное письмо.
– Вы на работу приехали? – задал второй вопрос таможенник, прочитав письмо.
– На работу по контракту на судно, – подтвердил я.
– Понятно, – не меняя выражения лица зафиксировал таможенник и шлёпнул мне в паспорт печать. Все, допущен в Англию без права на работу на берегу, без права найма на работу. Прочитав надписи на печати мне только и оставалось, что поблагодарить этого невозмутимого таможенника:
– Большое спасибо, сэр, – забрать паспорт и выйти из здания аэровокзала.
Телефон агента мне дали ещё во Владивостоке. Из первой же попавшейся на глаза будке, я позвонил агенту и доложил, что я уже приехал, и что в Хитроу. На календаре было двадцать четвёртое декабря, головная боль по устройству какого-то старшего механика никому была не нужна, поэтому агент постарался отфутболить меня:
– Садись на автобус и езжай в Бристоль, – разобрал я из телефонной трубки из которой в основном были слышны только детские крики и смех.
– А где тут автобус? – невольно вырвалось у меня. – Я первый раз в Англии. Ничего здесь не знаю.
– Не переживай, чиф, – попытался успокоить меня агент. – Всё будет в порядке только ты выслушай меня, – и начал объяснять мне мои последующие действия: – Перейдешь дорогу и иди направо, там увидишь автобусную остановку. Купи себе билет до Бристоля. До Бристоля и поедешь. В Бристоле возьмешь такси и поедешь в Авенмаус. Там в порту тебя ждёт твоя «Кристина О». Понял?
– Понял, хорошо. Спасибо, – я повесил телефонную трубку и озирался вокруг, стараясь найти куда же мне всё-таки надо двигаться.
Но, ничего. Разобрался.
Разменял доллары на фунты, потому что доллары в Англии не берут, только фунты.
Поменял сто долларов. Купил за восемнадцать фунтов билет на автобус, который отходил минут через сорок. И у меня еще оставалось около 50 фунтов.
Хороший, комфортабельный автобус. Со мной рядом сел парень, засунул себе наушники в уши, и так два с половиной часа и ехал с этими наушниками.
А напротив сидели две женщины. Ну, я не знаю, что можно сказать про одесситок, их я видел в знаменитой Одессе и мне прекрасно понятны сплетни и анекдоты про них, но тут я впервые услышал, что английские женщины мало чем отличаются от них.
Два с половиной часа они без умолку о чем-то говорили, наверное, у них был какой-то общий интерес. Они были так увлечены разговором, что вообще ничего не видели и не слышали вокруг.
А для меня была интересна сама дорога. Аккуратная, гладкая с легко заметной разметкой и знаками и влажная от постоянного тумана и мороси. К этому мне было не привыкать. Во Владивостоке с мая по июль стоит точно такая же погода.
Интересно было то, что руль у всех машин английский, и естественно, движение не так как у нас. Но и к этому мне не привыкать. Во Владивостоке почти все машины с правым рулём. И сам я езжу на такой же праворульной тачке. И, не знаю даже, как бы я сел за руль леворульной машины…. Как бы я на ней поехал? Интересные разъезды, развязки, а дорожные знаки почти не отличаются от наших. Я с интересом смотрел на дорогу, наблюдая кто кого и как обгоняет и какие машины ездят здесь по дорогам.
Во Владивостоке мы ездили только на японских машинах, с таким же рулём, поэтому особо я не был удивлен этим, но, чтобы движение такое…! Ну, английское и есть английское движение. Хотя я и по Японии, и по Индии ездил, вернее меня возили. Но всё равно быть первый раз в стране – интересно. Обязательно найдёшь что-либо интересное.
Два с лишним часа за этими наблюдениями пролетели незаметно.
И вот мы доехали до Бристоля.
Я всегда вспоминаю тот случай, когда мы с Инной были в Одессе и спросили у одной женщины в трамвае:
– Скажите, пожалуйста, а где у вас здесь кассы, в которых можно купить билет в оперный театр?
Одесситка сразу так встрепенулась:
– А зачем вам оперный театр? – и с интересом уставилась на нас.
– Ну, мы хотим оперу послушать, – стушевался я от такого неожиданного вопроса.
– Вы хотите купить билеты в оперный театр? – начала подсказывать одесситка, видя наше смущение.
– Да, мы хотим купить билеты в оперный театр, чтобы послушать, что там в этом оперном театре у вас есть, вот и все, – я пожал плечами.
Ведь вопрос не стоил и выеденного яйца. Ты только скажи, где кассы и мы тебе скажем спасибо, но не тут-то было.
– Хе, граждане, вы посмотрите, они хотят купить билеты в оперный театр… – на весь трамвай, который шел по проспекту Красной Армии, громогласно возвестила дама, – И они его хотят купить здесь посреди улицы Красной Армии! Доехали бы до самого театра и купили их там. Это же так просто! Именно там эти билеты и продаются. Что? Так трудно доехать до этого оперного театра? Тут и пересаживаться не надо. Ехай себе да ехай. Я умоляюще смотрел на возбуждённую одесситку и пытался, ну хотя бы ненамного снизить тембр её голоса: