Морской князь
Шрифт:
Про любовь женщин для девятилетних мальчишек Дарник вставил специально. Слышал, как они не раз спорили, которую из их матерей князь ценил больше, да и хотел хоть немного обезопасить сыновей от сильных первых страстей в их жизни.
– А можно мне кому-нибудь это показать? – было первое, что спросил младший Тур, когда они начисто переписали себе по окончательному списку.
– Ты что, совсем дурак! – сердито оборвал его Смуга. – Это же княжеское учение, не для всех.
Оба с нетерпением смотрели на отца, ожидая его окончательного приговора.
– Если вы это кому-нибудь покажете, это будет
Княжичи лишь хмуро переглядывались. Что такое княжеская власть, для них было еще не до конца понятно, но расставаться с ней все равно не хотелось.
5
– Ромеи переносят на бирему весла! – Крик прискакавшего с заставы на двух сменных лошадях гонца раздавался по всему второму ярусу вежи.
Дарник только-только нежно приобнял Милиду, чтобы порадовать себя простым мужским полуденным удовольствием. В полном соответствии с первым правилом управленческого списка, он сделал вид, что как раз этого сообщения и ждал, любовно щелкнул молодую жену по носу и в три-четыре движения быстро оделся. Досадно было, что гонец застал его не в Варагесе, а в Смоли. Тут как ни поспешай, а прибудешь к заставе не раньше утра.
Столпившимся во дворе воинам не приходилось ничего объяснять. Ромеи сделали что-то непозволительное и теперь должны были быть за это наказаны. И похоже, одними маневрами тут дело не ограничится. Уже через несколько минут в Утес и в Варагес летели новые гонцы, а еще через час из Смоли выступил сам княжеский отряд: тридцать смольцев, хазар и уличей. Два десятка сербов и ромеев остались в веже в качестве гарнизона. Шли налегке, нагрузив себя лишь запасными колчанами со стрелами и малыми кожаными щитами, все тяжелое вооружение давно находилось в Варагесе. В двуколке с конскими попонами тряслись княжичи – уговорили-таки отца взять их с собой.
В городище прибыли за полночь, палатки с сенными тюфяками уже ждали их. Быстро выпить горячей похлебки и спать! Второго гонца с заставы не было, что слегка встревожило князя. К середине ночи из Утеса подъехали полтора десятка гридей, зато, судя по спокойствию, царящему в городище, на ватагу молодых варагесцев рассчитывать не приходилось. Ну что ж, пусть так – князь решил не придавать этому большого значения. Главное, что все пять колесниц с камнеметами и хорошим припасом камней были в наличии, а также два десятка больших щитов для пешцев и восемь катафрактных доспехов.
Утренние сборы не заняли много времени. Все заранее было настолько расписано, что в установленном порядке выезжали не только полуватажки конников, но и колесницы. Настоящим подарком для князя стали двадцать взрослых варагесцев во главе с Сигибердом, догнавших их колонну, когда городище уже исчезло из вида. У всех тервигов были с собой луки, кистени и даже мечи, а их переметные сумы раздувались от непомерных запасов еды.
– Не возражаешь, если и мы с вами? – гордый своей помощью, вопрошал воевода.
– Так ведь там и убить могут, – скрывая свою радость,
– О нас, стариках, никто и жалеть не станет, – хорохорился Сигиберд.
– А что в торбах, надеюсь, не еда?
Разумеется, там была еда, но как сказать об этом легкомысленному князю?
– Ты ее есть не будешь, – чуть смущенно нашелся воевода.
Окружающие князя конники весело расхохотались, тоже довольные варагесским пополнением.
Наконец-то гридям довелось показать себя во всей красе. Семеро пересели на колесницы в качестве главных камнеметчиков, тут же с видом знатоков проверяя готовность главной ударной силы, еще восемь в катафрактных доспехах гарцевали на запасных лошадках, ведя в поводу боевых тяжеловозов, обряженных в полный конный доспех. В свою очередь, два десятка ополченцев из-за нехватки коней, уцепившись за стремя, трусили за лошадьми своих напарников-побратимов, время от времени меняясь с ними местами. Помимо двуколки с попонами в составе походной колонны находилась еще одна двуколка с лопатами и кирками на случай, если понадобится возводить земляное укрепление. Укрытые таким же полотняным навесом, как и камнеметные колесницы, они издали тоже представляли порядочную угрозу.
Чуть поколебавшись, взял Рыбья Кровь с собой из Варагеса и сыновей – пора было им принимать участие в первом настоящем деле. Впрочем, в то, что столкновение состоится, князь верил с трудом – укрыться девяноста ромеям от его камнеметов и конных лучников было просто негде. Хотя кто знает этих победоносно воюющих тысячу лет стратиотов, может быть, они до сих пор специально убаюкивали его своей нерешительностью и миролюбием, а сами внутренне готовились для решительной схватки. Да и чувство правоты полностью на их стороне – ну захотели они плыть в свою Романию, кто им может в этом помешать?! Особенно худо придется, если они засядут в своем корабле как в крепости. Не разрушив биремы, их оттуда не выковырять.
Посланный вперед гонец вернулся с хорошей вестью: заставу дарникцев ромеи не обнаружили, проплыв по своей бухточке одно стрелище, они вернулись назад и грузят на бирему все свое имущество.
Княжичи, наскучив поездкой в двуколке, сидели теперь за спинами у Свиря и Беляя, что нисколько не мешало им время от времени обрушивать на отца требовательные вопросы:
– А мы их в плен брать будем?..
– Сразу на них наскочим или сначала из луков постреляем?..
– А если они отбиваться будут, мы их всех побить должны или не всех?..
– А бирему у них мы заберем или нет?..
– А если они тебя убьют, кто нашим войском командовать будет?..
Ближайшие конники напрягали слух, дабы услышать, что скажет князь, но тот лишь отшучивался:
– Как вы сами решите, так я и сделаю.
– А мы с тобой будем или как?.. Где нам находиться скажешь?..
Лишь на это последовал вполне серьезный княжеский ответ:
– Вы будете в запасе. С коноводами и вьючными лошадьми больше чем на триста шагов к ромеям не приближаться. Пусть они вас издали принимают не за детей, а за запасную ватагу. Возьмете пики и будете все время держать их только стоймя. Понятно? Чтобы противник видел – вдали стоят настоящие воины. И мотайте себе на ум: кто, как и что делает. Я потом подробно спрошу.