Морской лорд. Том 2

Чернобровкин Александр Васильевич

– По размеру территории вроде нашего графства или даже герцогства. До недавнего времени были под контролем альморавидского халифа Тешуфина, но эмир Абен Хашама недавно отвоевал независимость. Это в битве с бадахосцами погиб мой отец, – рассказал Педру де Аламейда.

– Какой выкуп можно получить за этого визиря? – поинтересовался я.

– Давай я с ним поговорю, узнаю, – предложил португальский рыцарь.

Визиря вытащили из трюма, обвязав веревкой, потому что сам по трапу подняться он не мог. За несколько дней сидения на диете мавр похудел, отчего щеки обвисли, как у бульдога. Или это припухлость спала с лица. Он щурил темно-карие глаза, рассматривая сперва нас с Педру, затем город Опорто. Наверное, пытался понять, где очутился.

Португалец

бегло заговорил с ним на арабском. Задал сразу несколько вопросов. На арабском знаю только, как я называю, «туристический набор»: здравствуйте, до свиданья, спасибо, пожалуйста, сколько стоит, как пройти, я тебя люблю, пошел ты… Этого оказалось мало, чтобы понять их беседу. Догадывался интуитивно, по мимике и жестам. Жестикулировали оба, причем быстрее, чем говорили. Шел интенсивный торг. Визирь, судя по жестам, явно хитрил. Португальский рыцарь тоже был не лыком шит.

– Он говорит, что за него дадут три фунта, но я уверен, что и пять будет мало, – коротко перевел Педру де Аламейда их продолжительный диалог.

– Всего пять фунтов серебра?! – удивился я.

– Золота, – уточнил он. – У нас выкуп принято платить золотом. Оно занимает меньше места.

– Меня устраивает любой из этих благородных металлов, – сообщил я.

– Еще визиря можно обменять на нашего знатного пленника, сенешаля (типа военного министра) короля, который в плену у эмира Абена Хашама. За него требуют десять фунтов золота. У короля Афонсу сейчас нет столько свободных денег, – продолжил рыцарь Педру.

– Я готов получать эту сумму по частям в течение нескольких лет, – предложил я.

Все равно ведь буду наведываться в эти края, чтобы попиратствовать. Мне здесь больше нравится грабить, чем на севере, где добыча пожиже.

– Утром пошлю гонца к королю с этим известием, – пообещал он, – а сейчас прошу ко мне в гости.

Со мной поехали мои четыре рыцаря и пять оруженосцев. Во все эпохи короля и не только делает свита. На берегу нас ждали три верховые лошади. Еще две уступили слуги-охранники Педру де Аламейда. Рыцарю не положено ходить пешком. Зато оруженосцам пришлось топать на своих двоих на холм по кривой улице между двухэтажными домами с плоскими крышами. Окна в домах были только на втором этаже, узкие, скорее, бойницы. Закрывались они деревянными решетками, в которых планки были прибиты наискось, образуя маленькие ромбовидные отверстия. Двор огораживал каменный забор высотой метра три или проход был в самом здании, тоннельного типа. По краям улицы шла канализация закрытого типа, оставшаяся, как догадываюсь, от римлян. Из нее пованивало, но не так сильно, как, допустим, на улицах Честера и других английских городов.

Жилище Педру де Аламейда находилось на самой вершине холма. Оно скорее напоминало каменный форт. Двухэтажное прямоугольное здание, с очень высоким первым этажом и плоской крышей, имело на каждом углу по башне с навесом из досок над смотровой площадкой. В каждой нес караул солдат. Перед входными воротами из толстых досок, оббитых широкими железными полосами, несли службу еще трое. Во двор вел тоннель арочного типа длинной метров шесть-семь и высотой метра три. В нем гулял легкий сквознячок, приятно охладивший нас. И тоннель, и двор были выложены каменными плитами. Посреди двора находился фонтан высотой метра полтора в виде небольших чаш, расположенных каскадом. Струя еле заметно поднималась в середине верхней чаши, а потом стекала в нижние. Непонятно было, откуда поступает вода под давлением. На нижнем этаже дома располагались хозяйственные постройки: конюшня, сеновал, кладовые. Кузницу, хлев, кошару или птичник я не обнаружил. Это все-таки не замок. Слуги взяли у нас лошадей и отвели в конюшню.

Вслед за хозяином мы подошли к фонтану, умылись и помыли руки. Слуги подали каждому рыцарю отдельное полотенце из хлопка, белое и с красной вышивкой по краям. Я сперва подумал, что вышиты красные петухи, как на украинских рушниках, но оказалось, что это замысловатые кресты.

Хозяйка дома по имени Бланка встретила нас на верхней площадке лестницы, ведущей на второй

этаж. Мне показалось, что она намного старше мужа. Впрочем, южанки созревают и стареют быстрее северянок. Волосы иссиня-черные, лицо белое, даже бледное, с суровым выражением. Над верхней губой усики. В ушах длинные и тяжелые золотые серьги в виде трех шариков разного размера, отчего напоминали маленькую снежную бабу. Одета она была в белую рубаху с широкими рукавами с красно-золотой каймой и что-то черное типа блио с золотым ожерельем. На голове – черная кружевная накидка. Ее трудно было назвать даже симпатичной. Подозреваю, что брак был заключен по расчету. Судя по тому, что супруги понимали друг друга с полуслова, расчет был сделан правильно. Бланка поздоровалась с нами и величаво повела в большую комнату. Это был не привычный нам холл, а скорее обеденный зал. Свет падал через широкие, застекленные окна, выходящие во двор. Стены оббиты яркой разноцветной материей. На белом потолке нанесены по краю красивые и явно восточные узоры из замысловато переплетающихся красных, золотых и зеленых линий. Камин отсутствовал. Мебель была легче, изящнее. Никаких лавок, только стулья. И стол не на козлах, а на резных ножках, и накрыт серовато-белой скатертью.

Каждому гостю поставили бокал из толстого красного стекла и отдельное бронзовое блюдо, на которое положили нож с рукояткой из красного дерева, а рядом – маленькое полотенце из хлопка на роль салфетки. Я его сразу постелил на колени, потому что ем быстро и имею дурную привычку ронять пищу на штаны. Остальные, в том числе и португальская чета, посмотрели на меня с удивлением. Они использовали эти полотенца только для того, чтобы вытирать руки. Если что-то упадет на одежду – не беда, слуги постирают. Вино и яства разносили смуглокожие слуги, скорее всего, арабы или берберы. Они разговаривали вроде бы на арабском языке, но понимал я его с трудом. Здесь тоже основным блюдом было мясо, но и рыбы подавали много, разных сортов и приготовленную по разному. Поражало обилие специй и вина. В Англии в лучшем случае на пиру подавали два вида – красное и белое. А здесь только красных вин было три, разной крепости, причем подавали их как к мясу, так и к рыбе. Белые принесли к десерту, сплошь восточному: халва, нуга, пахлава. Назывались они, правда, по другому, но от этого не становились менее сладкими. Мои рыцари, впервые пробовавшие их, не смогли скрыть восхищения.

– Не доводилось раньше есть? – спросил рыцарь Педру.

– Им – нет, в Англии такое подают разве что за королевским столом, – ответил я за своих рыцарей, потому что они плохо понимали тот вариант латыни, на котором говорил португалец. – Это мне довелось повоевать в Византии, поэтому была возможность попробовать раньше.

– Ты воевал в Византии? – с уважением спросил Педру де Аламейда.

Я рассказал и ему легенду о своей службе в Херсонесе.

– Теперь понятно, почему ты так удачлив в своих походах, – произнес он таким тоном, будто разгадал мой главный секрет.

Видимо, здесь тоже с благоговением относятся к Византии.

– До нас дошли известия, что новый император Мануил Комнин разбил турок во Фракисии, – сообщил алькальд Педру.

– Турок не трудно разбить, если знать их слабые места и иметь пусть небольшой, но хорошо организованный отряд, – поделился я своим мнением.

– У тебя такой отряд был? – поинтересовался он.

– В Византии я бил турок несколько раз, – ответил ему. – И сейчас у меня есть такой отряд.

– Мое предложение о службе королю Альфонсу остается в силе, – напомнил Педру де Аламейда.

– Я помню о нем. Но сейчас в Англии идет война, не могу надолго отлучаться оттуда. – сообщил я.

– Нам нужна и кратковременная помощь, – сказал рыцарь Педру и переменил тему: – Наш король теперь вассал Папы Римского.

– Мудрое решение, – согласился я. – Теперь королю Испании будет труднее покушаться на вашу независимость.

Всего несколько лет назад Португалия была всего лишь одним из графств недавно созданной империи Испания, которую образовали, объединившись, королевства Кастилия и Леон.