Морской узел и счастливый билет
Шрифт:
– Ты очень красив, – не опуская глаз, заметила японка.
– Красавица, – в тон ей ответил Стабров, привлекая девушку ближе к себе и касаясь её крепкой груди и крепкой и округлой задницы.
Кстати оказались уроки Аннушки-китаянки, и русский моряк удивил женщину из Страны Восходящего Солнца прекрасным массажем, так что в долгу перед красавицей он не остался.
– По средам я буду приходить в дом рядом с вашим лагерем, – пообещала прелестница, исчезнув через другую дверь.
Лейтенант вернулся в гостиную в отличном расположении духа, голова больше не болела, а в его руке был кулёк с печеньем и мандаринами.
– Повеселел? – спросил его лейтенант
Стабров отрицательно покачал головой, и положил гостинец на стол.
– Вот, угощайся.
Японец отчего -то удивлённо покачал головой, и прошептал по – японски.
– Поедемте в лагерь, лейтенант.
– Конечно.
Он вернулся в свой барак затемно, где делил комнату с четыремя флотскими офицерами с броненосца «Бородино».
Через неделю вечером, Стабров осторожно прошёл мимо бараков, стараясь не попадаться караульным. Охраняли собственно, не так что бы усиленно- убежать не убежишь, океан кругом, а русский человек отличается от местных и лицом, и ростом. По крайней мере, так утверждали некоторые циники. Но вот, среди зарослей оказался синтоистский храм, а за ним стоял так ожидаемый моряком дом. У входной двери висел масляный фонарь, освещая путь ночному путнику. Лейтенант поднялся по деревянным ступенькам, постучался в дверь и ему открыли. Пожилая женщина знаками показала, куда ему пройти. Сергей Петрович разулся, и в чулках вошёл в дом. Четыре фонаря горели по углам комнаты, и здесь было довольно светло.
Игами сидела на циновке, перелистывая старую книгу. Как заметил гость, это был скорее альбом с иллюстрациями, а не книга. Девушка же весьма внимательно изучала картинки, и наконец, подняла глаза на пришедшего.
– Привет тебе. Сейчас принесу чай.
Она встала, и принесла чай, чайник и приборы. Затем, знаком пригласила лейтенанта.
– Что за книга? – поинтересовался Сергей Петрович.
– Книга трактат о любви. Посмотри, – и она положила фолиант перед собеседником.
Стабров открыл книгу. Нет, миниатюры были занимательные, хотя моряк наделся, что всё же не покраснел. Здесь были все возможные позиции для плотских утех между мужчиной и женщиной. Даже были картинки, где обнаженная женщина связана определенными образом. Правда, страдания на лице видно не было заметно, у этой книжной красотки.
– А это зачем? – удивился он.
– Это шибари, ритуальное связывание. Некоторым парам нравится такие игры, – и она очаровательно повела плечиком, – и ты, если пожелаешь…
– Нет, – только и смог ответить Сергей Петрович, заключая возлюбленную в объятия.
ГЛАВА 4 Трудные разговоры
Сергей Петрович проснулся, по привычке сделал несколько гимнастических упражнений и умылся. Затем физические упражнения по новейшей шведской системе продолжились, и заняли с полчаса. Он старался тренироваться даже в поезде, не давая себе поблажек. Сказать честно, не потому что, надеялся на нечто необыкновенное, но переставала кружится голова.
Господин Глазьев после вчерашних приключений спал крепчайшим сном, и из – под его подушки выглядывало толстенное портмоне, столь вожделенный предмет для некоторой асоциальной публики.
Стабров только улыбнулся и глянул на свой брегет, время было ещё раннее, без пяти минут семь. Офицер принялся за чтение, молодой человек приохотился к Гоголю за время лечения в госпитале. Но вот, кошель купца наконец упал, и тот с криком проснулся, упав при этом на пол, накрыв руками свое богатство.
–
– А, Сергей Петрович…– застонал купец, садясь на диван, – такое, знаете. приснилось… – кинулся к своему богатству
– Ну ладно, пойду завтракать.
– Вы уж меня подождите, право обяжете, – попросил купец.
Купчина переоделся, и, закрыв купе, попутчики пошли в вагон -ресторан. Теперь, как видно, купец собирался обедать лишь только в обществе господина капитана. Решив, что его общество гораздо интереснее
– Что же вы приказчиков с собой не взяли?
– Да пожадничал, сглупил, – каялся Глазьев, – вроде купил билет на железную дорогу, сел, да довезли, А тут на тебе, грабители. Спасибо, вы спасли, господин офицер.
– Ничего, осталось пять дней дороги, и дома, в Москве будете.
– Сергей Петрович, – и купец встал рядом, доверительно смотря на офицера, – будьте любезны, не покидайте… Отплачу, как бог свят. Со мной там на обед, ужин… Вместе оно лучше, веселее.
– Не брошу, конечно. Но и вы до Москвы к винам- водкам потише, поспокойней относитесь. Я человек военный, мне невместно с пьяным находиться.
– Хорошо, – тяжело вздохнул Глазьев, – поостерегусь водкой напиваться.
Вот пришли они в ресторан, к ним, как обычно, подошёл весёлый половой, служащий вагона – ресторана.
– Господа, чего желаете? Или, может быть, новейшей инвенции трапеза для вас, завтрак по аглицкой моде?
– Дормидонт Степанович, вы как?
– Водки всё равно нельзя, так давайте по аглицкой.
– По английской, милейший, – заключил Стабров.
Через пять минут принесли варёные яйца, хлеб с маслом, сыр, обжаренную ветчину и чай с сахаром. Они с аппетитом принялись за трапезу, но вот мимо них прошёл господин полицейский, вчерашний их знакомый, Минаков Александр Владимирович.
– Позволите, я к вам присяду, – спросил он.
Стабров с готовностью кивнул, а Глазьев чинно показал на стул после секундного раздумья. Хотя и довольным он не выглядел.
Полицейский заказал себе поесть и быстро управился с трапезой, и выразительно кашлянул.
– Да? – поднял глаза моряк, оторвавшись от еды.
– Так вот я к чему, Сергей Петрович. Храбрый вы человек, а ведь на пенсию в деревню жить едете. Так лучше бы к нам, в Москву, на службу царю – батюшке. В сыскную полицию вас возьмут, и ведь не простым околоточным, или в летучий отряд – а то и начальником округа Москвы. И в чинах нисколько не потеряете. Оклад, некоторые суммы неподотчётные, – и Минаков принялся загибать пальцы, – квартира служебная, рядом с местом службы, на Большом Каретном, мундир понятно, казённый. Деньги, фонды разные. Не пожалеете. И работа интересная, вам такая ведь по вкусу? Вы, господин Стабров, так вовремя появились и спасли Дормидонта Степановича от верной гибели. Значит, верно, приметили злодеев, даже если и себе в этом не признавались, были начеку.
– Сергей Петрович, соглашайтесь, будьте любезны. Неспокойно в Первопрестольной после возмущения, – подал голос и Глазьев, – да и интереснее в Москве, чем в вашей деревне. И кинематограф, и Цирк, театр. Даже Зоосад имеется.
– Да я собирался по святым местам проехать, – говорил капитан, – поблагодарить Бога за чудесное спасение в воде.
– А квартиры-то по нашему ведомству на Большом Каретном. Здание Сыскной полиции на Петровке, 38. А в квартале от нас Свято-Петровский монастырь, во имя митрополита Петра Московского. И ездить далеко не придётся, вся святость совсем рядом будет.