Мошенница с Хвостом

Ваго София

Женщина убрала руки от кассового аппарата.

— Расскажи...те про неё, — дама оперлась руками на стол.

Я поднесла золотую головоломку одной рукой поближе к глазам. Сзади раздался оглушительный взрыв. Я дёрнулась. Дама накрыла своей ладонью мою вторую руку на прилавке.

— Это норма для пиратского порта, не отвлекайтесь, — зелёный хищный взгляд был угрожающе красноречив.

Глава 37

— Эмм… — я повертела золотую увесистую вещицу в руках, — Как я могу к Вам обращаться? — я закусила губу и подняла глаза наверх. Взгляд пиратской фрау был напряжённым.

— Зерлида, — кратко ответила красивая женщина в самом расцвете лет.

—

Хорошо, Зерлида, смотрите, — я положила вещицу на витрину, наклонившись, — В месте откуда я родом эта игрушка называется “Ревомейз”. Это не простой цилиндрик с парой гаечек с двух сторон, это, как я и сказала ранее — лабиринт, который игроку надо пройти с закрытыми глазами.

— Как это? — интерес женщины был неподдельным, она приблизилась ко мне вплотную.

— Вот видите эти гаечки с двух сторон? — она кивнула, — На самом деле это спрятанная ось внутри цилиндра или… длинный гвоздь, на котором вырезан лабиринт. Задача игрока, пользуясь своим слухом, памятью, пространственным мышлением, крутя болтик, а иными словами, проходя лабиринт, освободить цилиндрик от этого самого гвоздика. Загвоздка заключается в том, что этот гвоздь или ось выходит из цилиндрика только по мере решения лабиринта, то есть игра идёт вслепую. А также, конечно, как и во всякой головоломке тут есть тупиковые или ложные ходы, которые схлопывают игрушку. Поэтому многие, когда решают “Ревомейз”, используют лист и… перо, чтобы записать своё видение лабиринта, который они проходят. Так как зайди они не туда — всё разом вернётся в начальное положение.

— А Вы когда-нибудь играли с “Ре-во-мейз”? — спросила Зерлида, взяв цилиндр в свои руки и попробовав покрутить цилиндрик и болт. Послышался слабый щелчок.

— К сожалению, нет. Эти игрушки в своём оригинальном состоянии стоят… стоили достаточно дорого для меня. При том для полной картины, чтобы получить возможность попасть в клуб, таких головоломок нужно пять.

— Вы смысле пять? Какой клуб? О чём Вы говорите? — Зерлида положила цилиндрик на витрину и выпрямила спину.

— Скажем так, в месте, откуда я родом, существует пять уровней “Ревомейз”. Первый — синий. Проходится достаточно быстро. Дальше, с повышением уровней сложности идут зелёный, бронзовый, серебряный и золотой соответственно. Золотой самый-самый сложный. У опытных игроков может уходить до 100 часов, чтобы сделать первый правильный ход в лабиринте, — я поднесла цилиндр к глазам, ещё раз убеждаясь, что передо мной золотой цвет, — И когда игрок прошёл все уровни, освободил, иными словами, все цилиндрики, у него на руках получаются не просто схемы лабиринтов на гвоздиках, но ещё и код. Который он, вбив, в поисковой запрос, может зайти... — я подумала, как объяснить Интернет здесь… — В клуб привилегированных. По слухам, на собрании этого клуба самых умных, самому первому игроку, который быстрее всех остальных открыл золотой цилиндр, вручается особый, фиолетовый “Ревомейз”, который он обязан открыть условно при всех, доказав, что самый-самый и, соответственно, получить заслуженный приз.

— Откуда ты так много знаешь про этот “Ревомейз”? — Зерлида явно мне не доверяла. Точнее она будто вальсировала вокруг меня с пикой, ища возможность уколоть.

— Я люблю играть в шахматы, — я кивнула на бокс, который лежал на деревянной кассе, — Люблю головоломки и коды.

— А хочешь, я дам тебе возможность поиграть в него? — она подняла цилиндрик, её зелёные глазки хищно заблестели.

Я улыбнулась.

— Какое милое предложение от Вас, учитывая, что это нужно, в первую очередь Вам, не так ли? — и здесь хотят на моей спинке прокатиться? Ну уж нет.

— Обернись, — с каким-то нехорошим прищуром сказала Зерлида, — И подойди к окну.

Я было хотела сказать колкость, но поняла, что нахожусь на территории, явно подконтрольной этой даме, раз она не боится выставлять такое богатство, как бесценные золотые шахматы, без

охраны, в доме с кучей орудий для убийств. Я обернулась.

— Что видишь? — она приблизилась ко мне чересчур стремительно.

В порту красным пламенем горел… НАШ корабль!!!

— Ну хоть бы змеюка там поджарилась, — ляпнула я это, и передо мной оказалась морда Люси, которая, видимо, опять подкралась незаметно, — Люсь, ничего личного, я змей боюсь, — сказала я прямо в зелёные глаза рептилии, офигевающей от моего цинизма.

Я обернулась.

Настоящий монстр стоял передо мною. Зерлида с очень неженственной улыбкой сграбастала мои плечи:

— Я догадываюсь, что ты не та, за которую себя выдаёшь, — прошептала она мне на ухо, Люси зашипела, — И я знаю, как ты хочешь назад. Но… — сердце в моей груди начало так часто биться, что я начала задыхаться, — Но я смогу тебе дать лишь инструмент к возвращению. Твой собственный корабль. В обмен на пройденный тобою лабиринт.

Я с силой дёрнулась и повернулась, схватив в руку первое, что попалось — какой-то чёрный куб. Люси спряталась за моей спиной. Вот тебе и драконье чадо! Мне ещё и змеюку защищать? Хоть бы огоньком пару раз пшикнула..!

— Вас прислала Ядвига?! — сказала я, а дама засмеялась.

— Нет, миледи, меня никто никуда не может прислать. Что скажете на моё предложение?

Я положила ящик из своей руки на подоконник. А в принципе что? Неудача, видимо, следует за Максимкой по пятам, подсылая то лысые рейды, то бунты, то вон вообще его пожранное корыто горит… Меченый пацан. Ме-че-ный.

Если я смогу разгадать эту загадку, то в принципе, если есть спрос, значит, я смогу её толкнуть кому-нибудь другому? Или же… Если она мне даст корабль, то я вполне себе, покатавшись на нём с пару неделек, продам, получу кучу денег, и договорюсь с любой бабкой-знахаркой на телепортацию обратно. Или на крайний случай я обменяю корабль у Максимки на свой же камень... Куда не плюнь — везде выгода!

— Какой корабль? — я профессионально улыбнулась.

Зерлида подумала, что может быть, она ошиблась на счёт этой девочки и всё, возможно, именно так, как и должно было быть.

Глава 38

— Хочу ещё те шахматы! — я сделала шаг вперёд. Женщина, к моему удивлению, улыбнулась.

— Хорошо, — сказала сквозь зубы Зерлида. Люси стала интенсивно обвивать мои ноги своим хладным телом, пытаясь вытянуть из этого заведения. Приступ мерзости пробежался против моей шерсти, — Я отдам Вам и эти шахматы, и корабль, но только если Вы, миледи, принесёте мне папирус с нарисованным лабиринтом и разгаданной головоломкой сегодня до первой звезды.

— По рукам! — я протянула свою ладонь. Зерлида усмехнулась и протянула свою.

— Только об этом никому, понятно, русалка? — сказала угрожающе пиратка.

— Понятно, — я сузила глаза, почему она назвала меня русалкой? Услышала на площади или...?

***

Люси шипела на меня всю дорогу, пока мы шли к причалу, на котором, словно мракобесы-вошки после шампуня анти-пэдик-улёз, носились матросы. Максимка сидел на скамейке, запустив свои руки в короткие волосы, и, словно компас бед, своим удручающим челом указывал направление на мирно дотлевающий корабль, от которого отъехали все другие деревянные корыта.

— Нет зрелища печальнее на свете, чем рыдающая Капитанская лошадь на табурете, — сказала я вместо приветствия, когда мы добрались до самой мрачной точки на этом причале. Кошелёк, заметно похудев, вернулся к своему хозяину-пополнителю. Максимилиан молча принял кожаного друга и вернулся в прежнее положение вселенской грусти, опустив голову, — Ну а что, горим, хорошо горим… — я развалилась на скамейке, дав себе возможность насладиться тем, как пламя пожирает произведение искусства.

— Там были и Ваши новые вещи, — сказал, почему-то обеспокоенный только этим фактом, Максимилиан.