Мошенник
Шрифт:
Может быть, меня напугало само количество обвинений, которые я не рассматривал. Или то, как донельзя смущенный начальник полиции зарычал и уставился на меня через плечо, стоя в конце коридора и получая справку от своего дежурного по приемной после того, как я сообщил, зачем притащился в их вестибюль.
– С яйцом или без яйца?
– Спрашивает папа Арджи, читая каракули на обертках от сэндвичей.
– Без яиц. Спасибо.
АРДЖИ берет сэндвич и кофе и, соблюдая осторожную дистанцию, ест за своим столом. Я думаю, он все еще беспокоится, что, если я окажусь за решеткой,
Я пытался сказать ему, что он на свободе, но, полагаю, когда все факты станут известны, он будет беспокоиться, что Дэвид может по-другому взглянуть на вещи. Если у меня есть какое-то право голоса, АРДЖИ не о чем беспокоиться.
“Я не думаю, что это зависит от нас”, - говорю я папе, который снова заводится.
“Посмотрим”, - говорит папа, принимая вызов.
Несмотря на то, что за последние несколько часов у меня пропал аппетит, я все равно запихиваю в себя немного еды. Это помогает успокоить нервы. Немного.
Я допиваю остатки кофе, когда звонит папин телефон. Он вытаскивает его из кармана, бормоча: “Наконец-то”. Затем он рявкает: “Какие последние новости, Джон?”
Он уходит, расхаживая с телефоном у уха и опустив глаза в пол. Он часто кивает, что не кажется ужасным знаком.
– Да? Он вскидывает голову.
– Ты уверен?
Внимание отца падает на меня, но я не могу разгадать выражение его лица.
– Хорошо. Тогда мы вернемся этим вечером. Он убирает телефон в карман, на его лице появляется странная улыбка, когда он поворачивается к нам. “Это был юрист. Ты снят с крючка”.
Стул АРДЖИ скрипит, когда он подается вперед.
– Подожди, что?
“Серьезно?” Я чуть не задыхаюсь, пытаясь сглотнуть. “Как?”
“Они сняли обвинения. Джону до сих пор не ясно, почему. Он еще даже не позвонил прокурору.
“Так это все?” Спрашивает АРДЖИ, повторяя мое собственное замешательство.
– Фенн вне подозрений?
– Похоже на то. Джон собирается посмотреть, что еще он сможет выяснить, но, похоже, на этот раз нам повезло. Очевидно, они пришли в себя и поняли, что нет никакой пользы в том, чтобы демонизировать доброго самаритянина за их собственные неудачи ”.
Можете считать меня пессимистом, но мне с трудом верится, что полиция проснулась этим утром, решив быть хорошими парнями. По моему опыту, это не стандартная процедура их работы. Мы с АРДЖИ обмениваемся взглядами через комнату. Если этот год чему-то нас и научил, так это тому, что нужно дождаться другой обуви, которая, несомненно, вот-вот упадет.
Все не так просто.
“Тогда ладно”. Папа с довольным видом качает головой. “Я вернусь в отель и выпишусь”. Он делает паузу, неуверенно улыбаясь мне. “ Если только ты не хочешь, чтобы я задержался здесь ненадолго? Убедиться, что все улажено?
“А? Нет, убирайся отсюда. Ты стесняешь наш стиль, - говорю я с усмешкой.
“Или ты можешь приехать домой на несколько дней. отвлечешься от всего этого. Я могу сказать директору, что у нас семейное дело. Вам обоим”, - добавляет он, обращаясь к АРДЖИ.
“Все в порядке”, - настаиваю
“То же самое”, - подхватывает АРДЖИ. “Только не заставляй меня ходить на занятия. Я думал, это бдение в ожидании звонка адвоката продлится весь день. Я морально подготовил себя к этому, поэтому меня не должны заставлять посещать занятия”.
Я поднимаю брови, глядя на отца. “Если АРДЖИ уйдет сейчас, он сможет прийти на второй урок ...”
“Отвали”, - ворчит мой сводный брат, швыряя в меня пустой оберткой.
Я легко это улавливаю. “Эй, это не моя вина, что тебя не отстранили”.
– Не тем, чем стоит хвастаться, Феннелли, ” ворчит папа, но его губы насмешливо кривятся. “ Ладно. Я ухожу.
Мы не из тех, кто любит обниматься — за последние несколько лет мы почти не проводили много времени в одной комнате, - но в интересах примирения я встаю и неловко обнимаю его одной рукой.
– Спасибо, что пришли, ” говорю я хрипло.
– Это много значит.
– Конечно. Нам обоим неудобно обниматься, мы давно не практиковались. Тем не менее, это прогресс. “Если тебе что-нибудь понадобится, я всегда здесь. Ты тоже, Арджи”. Папа хватает свою куртку и надевает ее. “Ладно, я не буду тебе мешать. Если что-нибудь вспомните, позвоните мне. Увидимся на День благодарения. Он останавливается в дверях. “О, и я действительно ожидаю, что вы оба присоединитесь к нам в семейной поездке на праздники. Мишель не принимает отказа ”.
Я закатываю глаза, потому что, конечно же, он использовал бы это испытание как разменную монету в страшных рождественских каникулах.
– Да, хорошо, - стону я.
– Но это шантаж, ты же знаешь.
“Скажи ей, чтобы она полегче относилась к педикюру матери и сына”, - вмешивается АРДЖИ.
– И у нас будет своя комната.
Удовлетворенный, папа кивает. “Хорошо. Скоро поговорим”.
Всем нам приходится учиться этому. Мы - кучка одиночек, пытающихся понять, как жить друг с другом. Как создать что-то новое из обрывков нашей старой жизни. У меня такое чувство, что это неизбежно приведет к беспорядку, но, думаю, нам давно пора перестать сопротивляться неизбежному. Теперь мы семья. Будь что будет, будь что будет.
“Так что это уже кое-что”. АРДЖИ относит свой завтрак на кофейный столик, чтобы сесть рядом со мной на диван. “Как ты думаешь, что произошло?”
“Без понятия. Может, все так, как он сказал. Они не хотели негативного внимания?”
– Почему-то я в этом сомневаюсь.
Как будто вращение наших колес проявило это, раздается тихий стук в нашу дверь. АРДЖИ быстро подскакивает, чтобы ответить.
– Привет. Фенн здесь?
Кейси.
Мое сердце замирает при звуке ее голоса.
Я вскакиваю на ноги, заглядываю через плечо Арджи и вижу, что она неуверенно улыбается мне. Вчера она написала сообщение, спрашивая, все ли со мной в порядке и есть ли какие-нибудь новости, так что, я думаю, Слоан передала ей, что я сдался полиции. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы не позвонить ей, не повернуться к ней за утешением и не услышать, как она говорит, что все будет хорошо.