Московия. Легенды и мифы. Новый взгляд на историю государства
Шрифт:
Вот, к примеру, как автор одной из «юбилейных» книжек, выпущенных к 600-летию Куликовской битвы, рисует строй русских воинов перед началом битвы: «О последнем вечере и о ночи накануне битвы подробно писал автор Сказания о Мамаевом Побоище», и древнее сказание воскрешает величественное зрелище русских полков, разворачивавшихся на Куликовом поле. «Шлемы же на головах их как утренняя заря, — с восхищением писал летописец, — доспехи как вода, яловцы же как пламя огненное…»
Но никаких «яловцев» — кожаных треугольных флажков, крепившихся на длинных шпилях (как и самих шпилей) — у русских шлемов этого времени не было. Их упоминание в «Сказании о Мамаевом Побоище» — верный признак даты текста: не ранее конца XV
Даже если какой-то первоначальный вариант «Сказания» и был составлен на рубеже XIV–XV веков, нет никаких сомнений в том, что его главное идейное и фактографическое наполнение состоялось только около 1480 года. При сопоставлении событий, связанных со «стоянием на Угре» Ивана III и Ахмата и событий 1380 года, бросается в глаза их практически полная идентичность — и это при том, что подробности о Куликовской битве мы впервые узнали только из московских летописей второй половины XV века и «Сказания о Мамаевом Побоище».
«Ахмат, как человек не только честолюбивый, но и умный, осторожный, много лет готовился к этому походу… Он ставил своей задачей полностью восстановить власть Орды над Русью; возродить времена Батыя, преемником которого (и с полным основанием) он себя и считал. Давно уже во главе Орды не стоял деятель такого масштаба. Политический кругозор Ахмата был широк — он вел переговоры даже с Венецией… Он мечтал о восстановлении империи Чингизидов на прежних, изживших себя, основаниях. Но это и не могло быть иначе. Наследник Чингиз-хана и Батыя, Ахмат был носителем традиции архаической кочевой империи, хищнической по самой своей природе, с примитивной экономикой, неспособной к восприятию явлений Нового времени. В своем лице Ахмат воплощал уходящий в прошлое идеал власти, основанной на жестком, грубом диктате над многоязычными народами Востока. Тем не менее Ахмат был очень силен и достаточно искусен как политик. Ему удалось заключить союз с королем Казимиром, чему он придавал, по-видимому, особое значение. Еще в 1472 году в переговорах с венецианским сенатом по поводу союза против Османской империи Ахмат заявлял, что может выставить в поле 200 тысяч всадников… за счет покорения народов Средней Азии и Северного Кавказа, завоевания Астрахани мощь Ахмата еще усилилась. Весной 1480 года Ахмат поднял на Русь всю Большую Орду, собрал все силы своей огромной, все еще грозной империи» (В. В. Алексеев).
Обратите внимание на основные моменты этой характеристики: Ахмат мечтает восстановить власть Орды над Русью; он считает себя наследником Батыя; Ахмат, заключив союз с польским королем Казимиром, ведет переговоры с итальянцами (Венецией); собирает для похода на Москву всю силу Орды и воинов из Средней Азии, Северного Кавказа и Нижней Волги (Астрахань).
А теперь сравните это с текстом, который приводит В. Н. Татищев (История Российская. С. 139): «Нечестивый же и гордый князь Мамай… вознесеся во уме своем гордостию велиею и хотяще вторый Бати быти и всю Русскую землю пленити. И начат испытывати от старых деяний, како хан Батый пленил Русскую землю и всеми князи владел, яко же хотел. И вознесся гордостию свыше Батыя в безумии своем… И созва многи татара от волжских орд, таже собра воинства много».
Читаем у П. Карышевского (Куликовская битва. 1955. С. 38–41): «Мамай хотел не просто удачного грабительского похода, но полного подчинения Руси. Пока Мамай собирал и готовил силы для решающего похода… Всю зиму и весну в Орде шла подготовка к небывалому со времен Батыя нашествию на Русь. Кроме кочевников в его войсках были и наемники-генуэзцы из Крыма, где находились в ту
А вот что пишет Каргалов: «Речь шла… не о простом грабительском походе Мамая, а о большой войне, предпринимавшейся Ордой с далеко идущими политическими целями… Литовский великий князь Ягайло, обеспокоенный ростом могущества Москвы, охотно присоединился к Мамаю… Мамай собрал огромное по тому времени войско; по существу, это были объединенные военные силы всей Орды… Для похода на Русь он нанял военные отряды из Крыма, подвластного тогда Орде, с Северного Кавказа, из Поволжья».
Обратите внимание: обстоятельства событий разделенных столетием, совпадают до мелочей. Но посмотрим, что было дальше.
В. В. Алексеев: «Медленно двигалась Большая Орда по Дикому полю. Ахмат не рассчитывал на эффект внезапности. Большое значение он придавал совместным действиям всех антирусских сил, своему союзу с Казимиром».
«Более двух месяцев Иван III ждал татар на Оке, все это время Ахмат-хан провел в полном бездействии вблизи московских границ». [76]
Сравним: «Возле устья реки Воронеж Мамай простоял не менее трех недель, поджидая, когда вернутся его послы от великого литовского князя Ягайло и рязанского князя Олега. Именно в это время уточнялся план их совместного похода на Русь… Мамай медлил, не двигался от устья Воронежа к русским рубежам… В Москве узнали, что Мамай не торопится, поджидает союзников». (Каргалов. С. 58–65).
76
Скрынников Р. Г. На страже московских рубежей. М., 1986. С. 30.
Дальше — еще любопытней.
В воскресенье 23 июля в поход из Москвы к Коломне выступили главные силы русских под предводительством самого великого князя… Ахмат… решил предпринять обходной маневр. В последних числах сентября он двинул «со всеми своими силами мимо Мценеска, Любутска и Одоева» к тому месту, где в Оку впадает Угра… Угра протекала по границе Русского государства и Великого княжества Литовского… Здесь он (Ахмат) мог рассчитывать соединиться с войсками короля Казимира. (Алексеев).
А как действуют Мамай и его союзники?
«Место соединения ордынских, литовских и рязанских ратей было намечено в верховьях Оки, куда подходили литовские владения, — в районе впадения в Оку реки Угры. По дороге вдоль реки Угры двигался на соединение с Мамаем великий литовский князь Ягайло» (Каргалов).
Известно, что, когда Иван III противостоял Ахмату на Угре, архиепископ Вассиан Рыло отправил великому князю свое знаменитое «Послание на Угру». «В нем он обращался к великому князю с призывом мужественно стоять за Русскую землю, брать пример с Игоря и Святослава, Владимира Мономаха и особенно Дмитрия Донского» (Алексеев).
Совершенно аналогичными обстоятельствами сопровождается поход Дмитрия Донского: «6 сентября русские вышли к Дону… Тут привезли Димитрию послание Св. Сергия. «Будь тверд, иди, на что пошел», — писал Сергий» (Полевой H.A. История русского народа. М., 1997. Т. 3. С. 62).
Говорят, что история повторяется. Но не может же она повторяться буквально!
Так что «Сказание о Мамаевом Побоище» — документ о событиях 1479–1480 годов. Просто имя Ивана III заменено именем Дмитрия Донского, а имя Ахмата заменено на Мамая. И никакой Куликовской битвы.