Московские страсти
Шрифт:
– Мне уже не удается воображать себя влюбленной.
– Скажи, что это не правда. Это не может быть правдой.
– Я не люблю тебя. Наверное, я тебя ненавижу. Но мне не хочется сомневаться в своей правоте, - разочарование всегда делает женщину упрямой.
Она улыбалась, очевидно, очень довольная собой, а у меня опять возникло ощущение, что передо мной какая-то незнакомая женщина.
Мы вдруг замолчали, как бы обо всем договорившись. Я хотел избавить себя от любви. Наташа лишь пользовалась мной. Я уже не
Я все еще смотрел не нее, пытаясь понять, что мне делать, пытаясь устоять при новом поражении, при этом очередном ударе от любимой женщины. Неизбежность нашего расставания мучила только меня. Не у всякого отчаяния есть границы.
22
Чем меньше я видел Наташу, тем больше о ней думал. Так хорошо воображал себе ее лицо, голос, что, когда мы встречались, она даже казалась мне менее настоящей. Ощущал свои чувства реальнее, чем тело. Моя любовь не может быть иной.
Каждую ночь мне снилась Наташа, но когда я просыпался, ее не было рядом.
Мне ничего не хотелось делать, только ждать и ждать ее. Было бы странно, если бы я ничего не чувствовал. Я не сравнивал ее с другими женщинами. Ее капризы не должны были разочаровывать меня. Иногда страдания бывают привлекательны.
Я искал виноватого. И не хотел его найти. Оказался вынужден извиняться сам. Старался радоваться ощущению превосходства Наташи надо мной.
– Поцелуй меня, если хочешь, - сказала она. – Женщина продолжает любить, пока ей нравится мучить мужчину.
– Не приказывай мне. Я не ребенок. Я уже взрослый и вполне способен решать, что я хочу.
– Так веди себя, как взрослый.
Мои слова были неправдой, но что мне оставалось делать? У меня возникло такое ощущение, будто я парализован. Не решался смотреть в ее сторону. Пытался подыскать еще какие-нибудь слова, но на ум ничего не приходило. Завидую людям, которые могут смеяться над тем, что мне совсем не кажется смешным.
– Мне больше не нужно, чтобы ты любил меня. Мне не нужно, чтобы я любила тебя.
– Ты не хочешь полюбить. Ты себе враг. Моя радость вызывает у тебя какую-то злость.
– Я-то думала, что у тебя нет воображения.
Я сказал что-нибудь необычное? Или нет? Я не понимал.
Не хочу упрекать себя за ошибки. Невозможно объяснить женщине все, чему она требует объяснения. Пытался гнать от себя всякие мысли о Наташе, думал только о пустяках. Для меня начинался самый настоящий ад: я унижал себя больше, чем меня унижала она.
– Ты не имеешь права так поступать. Ты же знаешь, что не имеешь, - любые мои возражения лишь подтверждали мою неправоту.
–
– Ты что же, не любила меня?
– Я старалась лишь подражать тебе, ничего не чувствуя.
Значит, это правда. Наташа меня не любит. Иначе она не стала бы так со мной разговаривать. Лучше было отвернуться. Лучше никогда не видеть любимую женщину, которая никогда не будет моей.
– Неужели тебе не хочется быть нежной? – я опять спросил устало и растерянно, уже не надеясь получить ответ, который, как мне казалось, Наташа сама не могла найти.
– Ты не получишь, что хочешь.
– Знаешь, иногда очень трудно следить за ходом твоей мысли.
– Понять меня не сложно. Тебе ничто не мешает.
– Разве мы не должны помогать друг другу?
– Не могу представить, почему ты решил, что мне это интересно.
– Мы нужны друг другу.
Жалею о том, что говорил. Всегда не просто искать оправдания для себя. Я не хотел измениться. Мне не удалось разозлиться на Наташу и огорчить ее безразличие. Мои слова оставляли ее равнодушной. Иногда я бываю скучен даже для самого себя. Никому не могу рассказать об этом.
– Когда я отворачиваюсь, - сказала она, - я даже не могу вспомнить, какой ты. А когда тебя нет, я совсем о тебе не думаю. Это происходит со всеми.
– Нет, - я не посмотрел на нее. А следовало. Наташа – единственная женщина, с которой мне не хотелось спорить.
Она не сомневалась в своей власти надо мной. Мое отчаяние мучило только меня. Иногда казалось, что Наташа вымещает на мне свои беды, о которых ничего не говорит. Мне хотелось ощущать виноватым только себя.
– Клоун, - сказала она.
– Во мне невозможно ошибиться. В споре всегда проигрывает тот, кто любит сильнее.
Я знал, что Наташа смеялась надо мной. Обида делала меня более беспомощным. Я был для нее мальчишкой, а мне хотелось быть жестоким и несговорчивым. Даже не смотрел на нее. Но мне никогда не удавалось быть грубым, когда я злился.
– Ты хочешь что-то спросить у меня? – каждая женщина старается вообразить себя умнее мужчины.
Я боялся узнать, что Наташа разочаровалась во мне. Это опасение преследовало даже во сне.
– Я не люблю тебя, - почти шепотом сказала она. – Ты же сам это понимаешь. Ты меня тоже не любишь.
– Этого не может быть. Мы не любим друг друга. Разве такое возможно?
– Мужчины выдумывают свою любовь также часто, как и своих любимых. Я ведь говорила тебе – никогда не делай этого, никогда. Оставь меня в покое. Ты что оглох? – Наташа вынуждала меня чувствовать себя виноватым.
«Что случилось?» подумал я.
Что-то действительно случилось? Я не понимал.
Она смотрела на меня, не то улыбаясь, не то с гримасой боли.