Московский инквизитор (сборник)
Шрифт:
— Лева! С этого надо было начинать, — возмутился Орлов. — Уж по этой-то примете мы его на раз вычислим.
— Ты не прав, это могли и в колонии покуражиться, если он за изнасилование сидел, да и там умудрился чем-то отличиться. А если он потом не попадался? Тогда мы о ней и знать не можем, — возразил Гуров. — Как ты там? Держишься?
— Ой, Лева! Тут такой шум поднялся — аж стены дрожат. Не дай бог, журналисты пронюхают! Не отмоемся, не отпишемся, не отбрешемся! — тоскливо произнес Петр.
Отключив телефон, Гуров
— Если еще кто-то попытается меня остановить, стреляю на звук.
Но разве могли эти понявшие, что грозу пронесет стороной, и поэтому разом оживившиеся мужики так просто отпустить своего спасителя, и Косарев радостно предложил:
— Лев Иванович! Может, с устатку по маленькой?
— Сопьюсь я тут с вами, — пробормотал он, с трудом поднимаясь. — Я лучше спать пойду. Да и вы не особо увлекайтесь, а подготовьте мне все документы, чтобы я их с собой забрать мог.
— Пойдем, Лев Иванович, я тебя провожу, — предложил Фомин.
Как оказалось, это было нелишним, потому что Гуров отправился к себе в автоматическом режиме. Когда он наконец добрался до своего временного жилья, то вынужден был все-таки поесть — Фомин с матерью его так уговаривали! А вот для душа у него сил уже не осталось. Да и как разделся и лег в постель, Гуров тоже не помнил.
А приехавший в Москву Крячко был полон сил и энергии, энтузиазм бил в нем ключом. Подъехав к месту встречи в одном из переулков старой Москвы, где его возле отделения Сбербанка уже ждал Пантелеич, Стас усмехнулся:
— Странное место ты выбрал.
— Зато тебе потом далеко ходить не придется, — объяснил тот, сев к нему в машину, и показал на находившийся на другой стороне массажный салон.
Пантелеев, несмотря на солидный возраст, был все еще капитаном. Будучи человеком старой закваски, он многого в современной жизни, и в частности в работе полиции, не одобрял, чего не находил нужным скрывать, так что повышение ему не светило. Но это его нимало не расстраивало — у обоих его сыновей был собственный бизнес, и своими заботами они отца с матерью не оставляли. Мечта у Пантелеева была только одна — дослужить до пенсии, а потом с внуками заниматься, а то у их отцов из-за вечной занятости до них руки не доходили.
— Ну, повествуй, — попросил Стас.
— Держи, — сказал Пантелеев, протягивая ему листки. — Пока ты ехал, я кое-что в архиве посмотрел и отксерокопировал.
Крячко начал читать: «Светлана Николаевна Суховей, 1980 года рождения, приехала покорять столицу из провинции, в частности, из Воронежской области в 1997 году…» Куда уж она там собиралась поступать, неизвестно, но, скорее всего, в театральный, потому что была довольно смазливая. Ну а дальше история известная: в институт провалилась, возвращаться домой не захотела и, в конце концов, оказалась в проститутках.
— Мы ее три раза задерживали, — сказал Пантелеев, увидев,
— Мы с тобой это положение изменить не в силах, так что давай не будем себе нервы жечь, — поморщился Стас. — Лучше дальше рассказывай!
— Девка наглая была до невозможности, хамка первостатейная. Я потому ее так хорошо и запомнил, что она мне как-то раз трусами своими в лицо запустила, да еще и смеялась при этом. У других-то хоть какой-то стыд остался, а этой — хоть бы что! Последний раз я ее видел в 2003-м, где-то зимой, точнее не вспомню.
— А человек, который о ней много рассказать может, кто? — поинтересовался Стас.
— Это мамка их, Татьяна. Они ведь так всем скопом по квартирам и кочевали. Кто-то из девок уходил, кто-то приходил, но основной состав не менялся. А сейчас Танька администратор в массажном салоне, возле которого мы и стоим.
— То есть тот же бордель, — кивнул Крячко. — А твои же его и «крышуют». Ладно, пойду я и поговорю с этой Татьяной.
— Ну а я тебя здесь подожду, музыку послушаю.
— Спину мне прикрываешь? — напрямую спросил Крячко и получил такой же прямой ответ:
— Ты, Василич, давно уже высоко сидишь, от земли оторвался. Эти сопляки, оборзевшие и обнаглевшие, думают, что раз у них корочки и пистолет, так они уже цари природы! Не сталкивался ты еще с ними, видать!
— Как сказал тигр, глядя на нового дрессировщика: «Пожуем — увидим!» — усмехнулся Крячко.
В якобы массажном салоне звучала негромкая, приятная музыка, да и обстановка была обволакивающе-располагающая, но впечатление портил громила в форме охранника. Увидев Стаса, который, судя по одежде, никак не походил на клиента заведения и мог попасть туда только по ошибке, громила направился к нему и был встречен раскрытым удостоверением, которое Крячко только что не сунул ему под нос.
— Татьяну позови, — приказал он.
— Да вон она стоит, — показал охранник на стройную, довольно молодую и привлекательную женщину. — А чего надо?
— А что мне надо, я ей и скажу, — отрезал Крячко.
Привлеченная их разговором, женщина подошла к ним, и Стас, показав ей удостоверение, объяснил:
— Поговорить надо.
— Я на работе, — настороженно ответила она.
— Предпочитаете на Петровке? Поехали.
— О чем разговор хоть?
— Не бойтесь, о временах давних, — успокоил ее Крячко. — Так что давайте сядем рядком да поговорим ладком.