Московский модерн в лицах и судьбах
Шрифт:
В 1900 году Кузьма и Иван Баев-младший пожертвовали Московскому городскому общественному управлению 422 410 рублей на устройство дома призрения имени Ивана Баева-старшего для неизлечимо больных – 100 тысяч рублей на постройку и 300 тысяч рублей в капитал на содержание больных, 2410 рублей на покупку инвентаря. В 1902 году они также в память о старшем брате передали 20 тысяч рублей на достройку церкви Коронационного убежища – благотворительного заведения для «лиц, нуждающихся в уходе, призрении и заботе о себе», открытого в Сокольниках в 1901 году в память о коронации Николая II» (с сайта «Русофонд. Помогаем помогать»).
Старый
«Иван Кузьмич затевает перестройку старого дома и поручает его строительство архитектору Владимиру Ивановичу Чагину…
Чагин блестяще справился с поставленной перед ним задачей. Сохранив крепкий каркас прежнего дома, он совершенно преобразил его внешний вид и частично изменил внутреннюю планировку.
Архитектор решил образ дома как коттедж в стиле скандинавского модерна. Вход он сделал в виде пристроенной к дому с правой стороны башни с остроконечной – «под готику» – крышей, над жилой частью надстроил третий этаж в виде мансарды с широким трехстворчатым окном, необходимым для достаточного освещения помещения в условиях хмурых северных широт. Внешняя отделка дома скупа, но выразительна, в ней нет никаких фигуративных изображений, только геометрические линии.
Впечатление северной архитектуры дома-особняка усиливали стволы росших перед ним в палисаднике деревьев, сквозь которые открывался на него вид с улицы…» (Муравьев В. Истории московских улиц).
Семья хозяина особняка, потомственного почетного гражданина, купца 1-й гильдии, совладельца Торгового дома «Иван Денисович Баев-старший с братьями», Ивана Кузьмича Баева занимала второй этаж с большой мансардой. Квартира на первом этаже сдавалась внаем.
Жизнь полна парадоксов… Это я к тому, что великий поэт Серебряного века Валерий Яковлевич Брюсов (1873–1924) не скрывал своего отношения к стилю модерн:
Я знал тебя, Москва, еще невзрачно-скромной,Когда кругом пруда реки Неглинной, гдеТеперь разводят сквер, лежал пустырь огромныйИ утки вольные жизнь тешили в воде……Когда на улице звон двухэтажных конокБыл мелодичней, чем колес жестокий треск,И лампы в фонарях дивились, как спросонок,На газовый рожок, как на небесный блеск……Но изменилось все! Ты стала в буйстве злобыВсе сокрушать, спеша очиститься от скверн,На месте флигельков восстали небоскребы,И всюду запестрел бесстыдный стиль модерн…Вот так и припечатал! А поди ж ты, – именно в этом доме, самом что ни есть модерновом, он поселился в августе 1910 года с женой Иоанной Матвеевной и прислугой Аннушкой и прожил до конца своей жизни.
«Я живу уже не на Цветном бульваре, – сообщает Брюсов в письме Андрею Белому от 27 августа 1910 года. – Мой новый адрес: 1-я Мещанская, д. 30 (Баева), кв. 2, вход со двора».
Вскоре москвичи стали называть этот особняк «Домом Брюсова», на что домовладелец И.К. Баев вздыхал и привычно поправлял: «Этот дом не Брюсова, а мой, а Брюсов здесь живет на квартире».
Если честно, только имя знаменитого поэта и спасло дом от сноса, но об этом чуть позже.
Квартира Брюсова из пяти комнат была
В.Я. Брюсов
С кабинетом соседствовала спальня, малая гостиная, столовая и комната прислуги, окна которых выходили во двор.
Авторитет поэта в литературных кругах и Москвы, и Петербурга был непререкаемым. Брюсов возглавлял влиятельный символистский журнал «Весы», руководил издательством «Скорпион», его критические и литературоведческие статьи публиковались и в других изданиях – журнале «Русская мысль», альманахе «Северные цветы». Он выпустил более десяти своих поэтических сборников и несколько прозаических произведений, самые известные из которых – романы «Огненный ангел» и «Алтарь победы». Прославился он и как переводчик. Первым перевел на русский язык стихотворения Поля Верлена и Эмиля Верхарна. Ему русский читатель обязан тем, что герои «Фауста» Гете и «Энеиды» Вергилия заговорили на понятном для нас языке. Валерий Яковлевич переводил не только с европейских языков, но и, например, с армянского – на основе своих переводов он составил антологию армянской поэзии «с древнейших времен до наших дней». На протяжении многих лет Брюсов был также директором Московского литературно-художественного кружка, а потом возглавил созданный им Литературный институт.
До революции еженедельно по средам у Брюсова собирались поэты, «…читались стихи, – вспоминает Николай Асеев, – комментировались вновь вышедшие сборники, велись споры о тонкостях поэтического мастерства…»
На разговор за чашкой чая сюда часто захаживали Константин Бальмонт, Андрей Белый, поэт, переводчик и дипломат Юргис Балтрушайтис, Сергей Есенин, Игорь Северянин, Владислав Ходасевич, Владимир Маяковский, Марина Цветаева, художники Александр Бенуа, Евгений Лансере и многие другие.
После революции «среды» прекратились, но дом Брюсова всегда был открыт для молодых поэтов.
После смерти В.Я. Брюсова Иоанна Матвеевна сохраняла квартиру такой, какой она была при жизни мужа, и с готовностью встречала поэтов и литературоведов, занимавшихся изучением жизни и творчества Брюсова. Но в 1930-х годах посещения дома Брюсова сошли на нет…
В 1960-х годах часть помещений дома заняла районная библиотека, а после смерти Иоанны Матвеевны в 1965 году библиотеке отошла и вся квартира с кабинетом Валерия Яковлевича.
Только в феврале 1971 года сбылась мечта вдовы поэта, которая столько приложила к этому сил, – открылся музей В.Я. Брюсова.
Но по трагическому стечению обстоятельств дом дважды горел и был определен «на снос». Но, к счастью, уцелел, был отреставрирован, и в 1999 году там открылся филиал Государственного литературного музея – «Музей Серебряного века русской поэзии» и мемориальный кабинет В.Я. Брюсова.
Владимир Иванович Чагин (1865–1948) был известным архитектором, но, к сожалению, даже приличной фотографии одного из «ярких представителей московского модерна, автора многочисленных построек в Москве и Санкт-Петербурге» (как отзывается о нем Википедия), разыскать не удалось.