Москва - 36
Шрифт:
– Лина,- начинает по-детски оправдываться грозный диверсант.- твоя сестра просила меня доставить тебя домой... (берёт девушку за руку и оттирает от меня). Ну давай иди одевайся, подожди меня внизу.
– Хаджи,- подзывает его Берзин.- подойди на минутку.
Девушка в дверях оборачивается и прощально машет мне рукой.
– Где ты так научился танцевать танго?- Сзади ко мне подходит Эйтингон.
– В Ленинграде,- 'импровизировать так импровизировать'.- в Доме Культуры. Скажите, Леонид Александрович, кто эта девушка?
– Аделина Абрамсон, переводчица. Они с сестрой из Аргентины, недолго жили в Союзе.
'Это та девушка, что
– Что, понравилась?- Смеётся Котов.- Только опоздал ты со своими ухаживаниями, завтра она уезжает в Мадрид к нашим лётчикам.
– И в мыслях такого не было,- делаю озабоченное лицо.- я хотел с вами посоветоваться по одному вопросу.
Моё сообщение о радиомагазине Эйтингон воспринял очень серьёзно, рассказал что после июльского путча многие немецкие и итальянские фирмы распродали за гроши или побросали свои магазины и предприятия на территории Республики, но часть из них переоформила собственность на фирмы, зарегистрированные в нейтральных странах. Так вот, появились сведения, что эти фирмы используются германским абвером и итальянской СИМ для шпионажа.
– Так что мне делать? Очень замачиво наладить канал для получения комплектующих и начать сборку из них радиостанций.
– Поговорю, пожалуй, с Орловым... (оборачивается в сторону шефа, наливающего себе из бутылки) завтра- размышляет вслух мой собеседник.- но сам я- против таких твоих контактов. Я за тебя отвечаю головой.
'А я- с Берзиным, если мои коллеги запретят мне заниматься этим делом, то мне в Испании делать нечего, дешифровкой можно заниматься и в Москве. Вот приедет через неделю мой сменщик и привет'.
Но поговорить с Яном Карловичем в тот вечером мне не удалось, дамы взяли меня в оборот устроив живую очередь на танец со мной, а мужчины с облегчением занялись своим любимым делом.
'Ну и зачем я это сделал? А плевать, хочу и танцую с красивой девушкой! Спать не могу, пить тоже. Остаётся много времени для самосовершенствования. И то сказать, если меня и возьмут, то уж точно не за танго'...
– Вот что, Марта,- Эрвин Штольце, дождавшись когда принёсший кофе официант уйдёт, вытащил из внутреннего кармана пиджака несколько фотокарточек и положил их на столик перед яркой блондинкой, сидевшей напротив него.- давай для начала уточним, он ли это.
Девушка взяла первую фотографию и стала напряжённо её рассматривать, покусывая нижнюю губу. Эрвин, точнее сейчас чилийский коммерсант Хуан Фишер, невысокий среднего телосложения сорокапятилетний мужчина в хорошо пошитом сером шерстяном костюме, с видимым наслаждением сделал маленький глоток из чашки и обвёл взглядом посетителей небольшого кафе в фойе гостиницы, как бы приглашая их присоединиться к его восторгу от вкуса напитка. Кавалеры двух пар, сидящих неподалёку, забыв о своих дамах, согласно кивнули рассматривая фигуру его спутницы.
'Дура, вырядилась как на панель. Откуда она? Кажется, фольксдойче из Силезии'.
Положила первую карточку, взяла вторую: снимок с обложки журнала, где объект стоит рядом с девушкой в военной форме. Губы блондинки растянулись в презрительной усмешке.
'Да успокойся, ты, твои сиськи больше, на него смотри. Господи, с кем приходится работать'!
Марта выпрямилась и расправила плечи,
'Впрочем, думаю, со своей задачей она справится'...
– Это точно он, я его хорошо запомнила.- Весело защебетала Марта.- Заходил два дня назад с тремя спутниками. Просил подготовить каталоги, обещал назавтра зайти за ними, но не пришёл.
– Рост, цвет глаз, волосы?
– Высокий, на голову выше меня. Глаза голубые. Волосы тёмные. Над правым ухом длинный шрам.
– Хорошо, Марта.- Штольце большим глотком допил кофе и надолго замолчал. Он не думал, когда четыре дня назад адмирал Канарис ставил ему задачу, что удастся так быстро выйти на Чаганова, тем более засомневался в этом сегодня утром, сойдя с греческого парохода и встретившись в припортовом кабачке с резидентом абвера в Валенсии. Как выяснилось, два зелёных ящика (судя по их описанию, это были те самые ящики, с которыми Чаганов был замечен в местном аэропорту), обнаруженные на постоялом дворе местной полицей , оттуда исчезли. Исчезли они, впрочем, со всеми обитателями. По данным источника в полиции этот постоялый двор использовался русскими для шпионских целей. Казалось что след оборвался, но нет- бог оказался милостив... не ко всем, однако.
Шульц, тот самый резидент, описывая вчерашнее задержание полицией двух наших агентов на конспиративной квартире, упомянул, что республиканские ищейки заходили также в контору 'Сименс' (явка располагалась напротив неё через дорогу), одну из ячеек разведывательной сети, раскинутой абвером в Испании. Зашли, походили по пустому магазину и отбыли. Почему по пустому? Так не открылся он ещё, хотя Марта, помощница управляющего, накануне докладывала, что в магазин заходил какой-то важный русский с охраной. Ещё пара уточняющих вопросов и забрезжила надежда: по описанию выходило, что этим русским вполне мог быть Чаганов.
– Хуан, ты хочешь чтобы я поискала его в городе?- Затянувшаяся пауза заставила её занервничать.
'В германскую кровь в Силезии попало слишком много славянской: куда делись дисциплина, терпение и порядок'?
– Ни в коем случае,- поджимает губы Штольце.- ты будешь ждать его у себя в магазине хоть до скончания веков. Если он появится, ничего не предпринимай. Инициатива должна исходить от 'Джокера', назовём его так. Вот если он тобой заинтересуется и пригласит куда-нибудь, тогда ты получишь следущую команду. Это понятно?
– Понятно.- Смиренно опускает глаза Марта.
'Шульц сказал, что все русские живут в 'Метрополе', вот там в первую очередь мы и начнём искать 'Джокера''.
Глава 9.
На аэродром Валенсии наша группа, состоящая из Берзина, Хаджи-Умара, двух телохранителей, двух сестёр Абрамсон и меня, прибыла как и положено к семи утра. Часам к десяти подъехал пилот и механик (испанцы), выкатили из ангара большой и относительно новый правительственный 'Дуглас' (DC-2). Оказалось, что из пятнадцати пассажиров (кроме нас в Мадрид летели представители генштаба и разных министерств) указанных в списке, на рейс явилась только мы. Как выяснил, начавший обзванивать випов, комендант аэродрома скоро подъедут двое, остальные от полёта отказались.