Москва не принимает
Шрифт:
– Зря язвишь. По крайней мере, на работе я чувствую себя человеком.
– А дома нет?
– Дома я чувствую себя ломовой лошадью. Вечно что-то стираю, глажу,
– А я ничего не делаю, только работаю. Понятно.
– Да что тебе понятно? Ксюша! Ты готова? – крикнула жена.
– Помнишь, ты мне поставила условие: если ты уйдешь, то я тоже уйду. Навсегда.
– Когда это было? – наморщила лоб Саша.
– В Италии. В аэропорту, когда мы девятнадцать часов ждали рейс на Москву.
– Леша, я уже все забыла!
– А я нет. Если ты сейчас уйдешь, то я тоже уйду. Навсегда.
– Нашел время шутить! – Жена стала надевать туфли.
– Я не шучу, – тихо сказал он. – Я сегодня перееду к маме.
– Да езжай ты куда хочешь! Мне некогда, ты что, не понимаешь?! Ксюша! Да сколько можно копаться! Мы вечером поговорим, Леонидов, – бросила жена, хватая
– Папа, пока!
– Пока, – вздохнул он.
Когда за ними закрылась дверь, он еще какое-то время стоял, прислушивался. Потом горько рассмеялся:
– Кого я обманываю?
И пошел на лоджию за чемоданом. Вещи Саша уже разобрала и рассовала по шкафам, но самый большой чемодан еще не затолкали на антресоли, где он всегда пылился до очередного отпуска. Алексей намеренно этого не сделал, решение он принял еще неделю назад и все чего-то ждал. Возможно, что на него обратят внимание. Но так и не дождался, ведь жена готовилась к новому учебному году.
Леонидов, насвистывая, стал бросать на диван свои вещи. Когда он застегнул на чемодане «молнию», в Сашиной школе как раз прозвенел первый звонок…