Москва про Романовых. К 400-летию царской династии Романовых
Шрифт:
1 июля 1862 года император Александр II одобрил «Положение о Московском публичном музеуме и Румянцевском музе-уме». Согласно положению, это были первые общедоступные музеи Москвы, включавшие в себя восемь отделений: рукописей и редких книг, изящных искусств и древностей, отделение христианских древностей, зоологическое, этнографическое, нумизматическое, минералогическое.
Открылся музей в присутствии царской семьи в доме Пашкова на Моховой улице.
При этом на фронтоне дома Пашкова воспроизвели такую надпись: «От государственного канцлера графа Румянцева на благое просвещение» – доставив составлявшие ее металлические литеры из Санкт-Петербурга. Входившая в состав музея Румянцевская библиотека была провозглашена публичной в декабре 1863 года.
Дом капитан-поручика
И вот ведь как интересно: якобы Баженов в отместку Екатерине II за отлучение от Царицынского дворца специально выстроил Пашков дом спиной к Кремлю (то, что мы видим сегодня с Моховой улицы – это задний фасад, а парадный въезд во дворец находится со стороны Староваганьковского переулка). Многое здесь указывает на оппозиционность: белый цвет в отместку красному кремлевскому, Ваганьковский холм напротив Боровицкого, круглая Пашкова башня супротив храмообразных башен Кремля. Да и заказчик-то кто! Не Шереметев с Голицыным, а новый русский екатерининской эпохи, быстро разбогатевший на винных откупах Петр Пашков, сын петровского денщика.
Дом Пашкова возвели на месте усадьбы светлейшего князя А.Д. Меншикова. Бывшего и нового хозяина этого владения связывало то, что достигли они своего высокого положения благодаря Петру I. Меншиков – бывший царский денщик, а впоследствии его верный сподвижник и богатейший царедворец, которого сам царь не единожды стыдил за казнокрадство. П.Е. Пашков же получил богатое наследство от своего отца (по другим данным – деда), тоже денщика Петра I – Егора Пашкова.
Интересно, что приехавший на коронацию в Москву Павел I приказал снять с купола здания венчавшую его статую богини Минервы, символа царствования его матери.
В 1812 году здание почти полностью выгорело, но затем по рисункам XVIII века было восстановлено. Сгорели интерьеры, обрушилась крыша. Были утрачены скульптура, первоначально завершавшая бельведер, и герб Пашкова в обрамлении скульптурной группы, венчавший центральный портик со стороны Моховой улицы. Несмотря на то, что дом был частной собственностью Пашковых, деньги на реставрацию его – уже тогда ставшего самым красивым зданием Москвы – были отпущены из казны. Авторами реставрации Пашкова дома исследователи называют архитекторов О.И. Бове, С.И. Мельникова и И.Т. Таманского. Бельведер, восстановленный после пожара, имел уже не свободно стоящие колонны, а примыкающие к стене парные полуколонны. К 1817 году весь дом был восстановлен.
Многие москвичи того времени специально приходили к Пашкову дому, чтобы полюбоваться английским садом, разбитым рядом со зданием. Украшением сада был прекрасный пруд, выстланный камнем. По пруду плавали лебеди, в саду расхаживали журавли, павлины, бегали кролики. П.Е. Пашков умер бездетным. Жена ненадолго пережила его, и все имущество Пашкова перешло к его двоюродному брату А.И. Пашкову, который расширил и еще более украсил дом. С 1831 года последней владелицей дома была внучка А.И. Пашкова, по мужу Д.И. Полтавцева.
В 1830-х годах дворец стоял уже бесхозным и пустым. Очевидцы писали: «Не спешите ныне к сему дому, вы увидите все в самом жалком состоянии… Огромный дом ныне только что не развалины, окошки забиты досками, сад порос мохом и густой травою» [211] . Подобная же ситуация повторилась в недавнее время, еще пятнадцать лет назад Пашков дом находился в плачевном состоянии. Особенно удручала разруха интерьера. Но сегодня Пашков дом предстает во сей красе. И снаружи, и, особенно, внутри.
211
Васькин А.А. Ах, если б все это сжечь… Булгаков, Толстой и наследие канцлера Румянцева в Пашковом доме //
В 1839 году дом, по высочайшему повелению, был приобретен для Университетского дворянского института, а с 1852 года в здании помещалась 4-я московская гимназия.
Являясь жемчужиной русской архитектуры, Пашков дом во все времена приковывал к себе внимание простых москвичей, а также именитых гостей столицы и коронованных особ. В июне 1818 года, на следующий год после свадьбы дочери прусского короля Фридриха Вильгельма III принцессы Шарлотты с братом императора Александра I великим князем Николаем Павловичем (будущим императором Николаем I), Москву изволил посетить сам прусский король с сыновьями. Однажды он обратился к главному распорядителю всех мероприятий графу Толстому и попросил, чтобы его проводили на крышу какого-нибудь высокого здания, откуда можно было бы посмотреть панораму города. Толстой поручил генералу П.Д. Киселеву найти такой дом и попросил его сопровождать прусских гостей. Киселев выбрал только что обновленный после пожара дом Пашкова.
Спустя много лет генерал вспоминал: «Я провел их (т. е. короля с двумя сыновьями) на Пашкову вышку – бельведер – в доме на Моховой, принадлежавшем тогда Пашкову, а ныне занимаемом Румянцевским музеем. Только что мы вылезли туда и окинули взглядом этот ряд погорелых улиц и домов, как, к величайшему моему удивлению, старый король, этот деревянный человек, как его называли, стал на колени, приказав и сыновьям сделать то же. Отдав Москве три земных поклона, он со слезами на глазах несколько раз повторил: «Вот она, наша спасительница». Так прусский король выразил благодарность Москве и России за спасение от наполеоновского нашествия.
Пашков дом. Худ. Ж. Делабарт. XVIII в.
Дом Пашкова и окружающие усадьбы после пожара 1812 г.
Худ. Д.Т. Джеймс
Выдающийся русский философ-космист Николай Федорович Федоров (1828–1906), работавший библиотекарем в Публичном и Румянцевском музеях в 1874–1898 годах, писал, что под тем бельведером, на котором стояли прусские гости, была впоследствии размещена одна из ценнейших книжных музейных коллекций – библиотека императрицы Александры Федоровны. Это собрание произведений немецкой классической литературы – 9 тысяч томов – принадлежало дочери Фридриха Вильгельма III принцессе Шарлотте. В связи с этим Федоров высказал идею о создании на верху Пашкова дома скульптуры коленопреклоненного монарха.
Музеи, о которых идет речь, ведут свое начало с 1831 года. Основой музеев послужила коллекция известного в России мецената и собирателя графа Н.П. Румянцева. Согласно последней воле графа, его рукописное, этнографическое, нумизматическое и книжное собрания были переданы казне и преобразованы в Румянцевский музей, открывшийся в Санкт-Петербурге.
В газете «Санкт-Петербургские Ведомости» появилось по этому поводу следующее объявление: «С 23-го ноября сего года Румянцевский Музеум открыт для публики на основании Высочайше утвержденного в 28 день мая 1831 года Учреждения сего Музеума, в коем § 2-м постановлено: каждый понедельник с 10-ти часов утра до 3-х пополудни Музеум открыт для всех, желающих осматривать оный. В прочие дни, кроме воскресных и праздничных, допускаются те посетители, кои намерены заниматься чтением и выписками в Музеуме, где могут они для сего оставаться – зимою с 10-ти часов утра до захождения солнечного, а летом с 10-ти часов утра до 8-ми часов вечера». На фронтоне здания сделали ту самую надпись, что впоследствии была повторена в Москве: «От государственного канцлера графа Румянцева на благое просвещение».