Москва романтическая
Шрифт:
Портрет любимой дочери Юсуфа Суюмбеки, царицы казанской
Русские поэты сделали ее образ одним из самых поэтичных в мировой литературе. Так, поэт Херасков, автор знаменитой «Россияды», сделал казанскую царицу главной героиней своей поэмы, а в 1832 году сцена увидела балет графа Кутайсова «Сумбека, или Покорение Казанского царства». Пушкин был на спектакле, в котором роль Суюмбеки исполнила воспетая им в «Онегине» балерина Истомина. По мнению исследователей, наличие шестилучевой звезды в княжеском гербе Юсуповых восходит
Роковой для рода Юсуповых гусь
Спустя сто лет правнук хана Юсуфа, Абдул-мурза, угощал патриарха Иоакима и, по незнанию православных традиций, накормил его в пост гусем под видом рыбы. Патриарх гуся съел, промолвив: хороша у тебя рыбица, князь! А когда узнал, что отведал гуся, впал в ярость! Скандал дошел до царя Федора Алексеевича. Тот в качестве наказания лишил мурзу всех прежних пожалований и потребовал, чтобы он принял православие. Абдул-мурза думал три дня и три ночи и наконец крестился под именем Дмитрий, а фамилию взял в память своего знаменитого предка Юсуфа: Юсупово-Княжево. С тех пор в интерьерах юсуповских дворцов, как напоминание об этом судьбоносном решении, всегда встречается изображение гуся.
В ту же ночь новоиспеченному князю Дмитрию было видение. Внятный голос произнес: «Отныне за измену вере не будет в твоем роду в каждом его колене более одного наследника мужского пола, а если их будет больше, то все, кроме одного, не проживут долее 26 лет».
После принятия православия все имения и пожалования были возвращены, что положило начало легендарному фамильному богатству. Только род Юсуповых, самый богатый род после Романовых, мог позволить себе владеть сокровищами, ранее принадлежавшими чуть ли не всем королевским дворам Европы.
Герб князей Юсуповых
Лев, держащий герб Юсуповых (в центре парадного крыльца)
Жемчужиной юсуповских драгоценностей была знаменитая «Пелегрина». По преданию, эта уникальная жемчужина принадлежала самой Клеопатре, затем испанскому королю Филиппу IV, который в XVII веке подарил ее своей дочери Марии-Терезе. Позже она принадлежала французской короне. Во времена французской революции она таинственно исчезла, а позднее объявилась в Москве, где ее и купила Татьяна Васильевна Юсупова, племянница знаменитого князя Потемкина и супруга не менее знаменитого своим богатством Николая Юсупова. В ее коллекции находился известный бриллиант, по своей величине и красоте названный «Полярной звездой», серьги королевы Марии-Антуанетты, жемчужная и алмазная диадема королевы Неаполитанской, супруги Мюрата, Каролины.
Все эти предметы попали на всеобщее обозрение уже в XX веке, когда Феликс Юсупов начал распродавать семейные реликвии.
Жан-Луи Вуаль.
Портрет княгини Татьяны Васильевны Юсуповой
По словам современников, мать Феликса Юсупова, Зинаида Николаевна, никогда не расставалась с уникальной жемчужиной. Ее можно видеть на портрете княгини кисти Флеминга.
По прихоти судьбы, жемчужина Клеопатры принадлежала Элизабет Тейлор – Клеопатре нового времени.
Жемчужина
Картинная галерея Юсуповых соперничала с Эрмитажем. Радость от обладания несметными богатствами омрачало только одно. Страшное фамильное проклятие. По рассказам матери Феликса Юсупова, узнав о «измене веры отцов» потомками хана, его соплеменники прибегли к услугам колдуньи, которая прокляла род, наложив на него весьма замысловатую порчу, вплоть до полного уничтожения рода.
По слухам, ногайское проклятие было усилено еще одним страшным родовым проклятием. Юсуповы были прокляты царевичем Алексеем за то, что один из них, Григорий, поддержал Петра I, обрекшего своего сына Алексея на верную смерть. Как бы то ни было, родовое проклятие сбывалось неукоснительно. Сколько бы детей у Юсуповых ни рождалось – до 26 лет доживал только один. Причем от проклятия непостижимым образом страдали не только мужчины, но и женщины и даже внебрачные дети любвеобильных князей.
Узнав о языческом проклятии, прабабка легендарного Феликса Юсупова не пожелала мириться с судьбой. Княгиня заявила мужу, что «рожать мертвецов» впредь не собирается, и предложила «удовлетворять свою ногайскую похоть с дворовыми девками». После смерти мужа Зинаида Ивановна, выйдя замуж за разоренного, но родовитого француза, покинула Россию, и стала именоваться графиней де Шаво.
Кристина Робертсон.
Портрет З.И. Юсуповой. 1840–1841 гг.
О ее головокружительных романах ходили легенды, но наибольшего шума наделало ее увлечение юным народовольцем. Когда того заточили в Шлиссельбургскую крепость, княгиня, использовав все свои связи, добилась, чтобы любимого отпускали из застенка к ней по ночам. Говорят, уже после революции, пытаясь найти юсуповские сокровища, большевики простучали все стены ее роскошного дворца на Литейном проспекте. Драгоценностей не нашли, но обнаружили примыкающую к спальне потайную комнату, в которой стоял мужской скелет в саване.
По другой легенде, влюбленная княгиня, выкупив своего возлюбленного из тюрьмы, поселила его в тайной комнате возле своей спальни. Когда он умер, княгиня «лечила нервы» в городе любви – Париже, «слегка подзабыв о своем возлюбленном». По воспоминаниям Феликса, разбирая старые бумаги в прабабкиной спальне, он всегда испытывал необъяснимый ужас и немедленно звал лакея. Находиться в ней было большой пыткой, так сильна была энергетика непогребенного тела.
По семейным легендам, в родовых дворцах Юсуповых незримо обитали их знаменитые предки. Старая графиня, выезжая на роскошные балы и приемы, надевала свои лучшие драгоценности, а остальные оставляла незапертыми, в открытых сундуках. На удивленные вопросы дворни всегда отвечала с неизменным достоинством: «Пусть наши фамильные духи полюбуются на наши фамильные драгоценности».
Единственный оставшийся в живых сын Зинаиды Ивановны также потерял двух своих детей. Мальчик умер при родах. А вскоре тяжело заболела его старшая дочь Зинаида. Вызванный в поместье доктор Боткин поставил безнадежный диагноз – заражение крови. Скоро девушка впала в беспамятство, и семья приготовилась к худшему. В беспамятстве ей пригрезился святой Иоанн Кронштадтский. Придя в себя, она попросила позвать его, а после того, как приехавший старец положил руки на ее голову и за нее помолился, стала выздоравливать. При этом княгиня всегда добавляла, что о «ногайском проклятии» тогда не слышала и не знала, что своим выздоровлением обрекает на смерть младшую сестру. Татьяна неожиданно умерла в 22 года. В память о ней была освящена домовая церковь великомученицы Татианы.