Москва – Врата Демонов
Шрифт:
— Не война, а полицейская операция, — поправил его Чикинин. — Это ведь вас к нам в усиление дали, а не наоборот? Никаких проникновений в жилища горожан без их согласия, никакой порчи личного имущества. Вы обязаны защищать граждан, даже если они ведут себя, как законченные придурки, и вести боевые действия, не причиняя ущерба чужой собственности.
— А они не охренели, старлей? — с чувством поинтересовался пехотинец.
— Так и живем, — только усмехнулся в ответ омоновец. — Если военное положение не объявили, действуем исключительно по законам
— Вот срань господня!
— Добро пожаловать в мой мир, капитан, — поздравил кантемировца Чикинин и вытянул руку вдоль улицы: — Там дальше, у платформы, есть выходы к путям. Там пулеметы и ставьте. Кстати, там они и прикрыты будут сверху. Несколько точек можно на крышах гаражей оборудовать. В заборе шумозащитном, что поверху тянется, бойницы небольшие пробить и через них при необходимости открывать огонь.
— Вот там еще точку можно поставить, — указал на проложенный неподалеку от моста водовод гвардеец. Две толстые трубы в синей теплоизоляции выходили прямо из земли, поднимались на высоту пяти метров и по железному решетчатому каркасу тянулись через улицу, гаражи и пути к домам на другой стороне. — Месевин, проверь!
— Есть! — Один из мотострелков, закинув винтовку на спину, забрался на переход, прокрался чуть дальше к путям и вытянулся во весь рост. — Отличное место для лежки, товарищ капитан!
Боец подтянул из-за спины винтовку и посмотрел на противоположную сторону через оптический прицел:
— Все дикари как на ладони! Даже не подозревают… — Он передернул затвор, прицелился. Тут же по ушам ударило выстрелом, и боец радостно вскинулся: — Есть! Попал.
— Молодец, — тихо ответил омоновец и торопливо прижался к дверям ближнего гаража. — Капитан, вы не учили своих солдат вести огонь с оборудованных позиций?
— А чем эта плоха? — не понял гвардеец.
Послышался тихий шелест, дробный стук по трубам и крышам гаражей, снайпер болезненно вскрикнул, потом еще раз. Стал по-быстрому разворачиваться, пополз обратно. Опять вскрикнул. Чуть позже — еще раз.
— Я для кого минуту назад говорил, что открытыми позициями пользоваться нельзя? — с холодной злостью поинтересовался Чикинин. — Все на свой шкуре испытать решили?
Стрелок, ругаясь, кое-как сполз с труб на землю. Из его ног торчали шесть стрел, из левой руки — еще две.
— Санитар! — крикнул капитан и тихо ругнулся: — Это же просто дикари! Луки и стрелы!
— Чтобы убить человека, атомная бомба не так уж необходима, — ответил Чикинин. — Хватит и кирпича по голове. На расстоянии полуметра возможности ножа и пулемета примерно одинаковы. А на расстоянии ста метров — возможности лука и винтовки. Вот как раз в ста метрах дикари и держатся. Будете проверять все сами или все-таки меня послушаете?
— Ладно, возвращаемся к вашему плану, старший лейтенант, — решил гвардии капитан. — Какой вы видите организацию обороны?
— Станковые пулеметы, как я уже сказал, выдвигаем под платформу.
— Первый взвод, окопаться под платформой! — тут же распорядился капитан. — Лейтенант Виштин, берете первое отделение второго взвода, занимаете с пулеметами позиции в концах улиц на случай вражеского наступления. Остальные со мной!
Оба уцелевших «Тигра», пусть и обгоревшие, были на колесах, а потому перекатить их на новые места оказалось нетрудно. Оставив бойцов обкладывать импровизированное, но надежное укрепление подручным железным хламом, какового возле гаражей имелось в избытке, капитан и омоновец направились к платформе.
Станция у Медового переулка возвышалась на мощных бетонных быках, с внешней стороны имевших высоту в два человеческих роста, а возле рельсов — метра полтора, посему четыре «Утеса» разместились здесь с удобствами, места хватало и расчетам, и боеприпасам.
— Обложиться не мешало бы, — огляделся омоновец.
— А что, стрелы уже и бетонные платформы пробивают? — усмехнулся капитан, усаживаясь за стоящий на треноге крупнокалиберный пулемет. Поводил стволом, усмехнулся: — За этим забором прячутся! Думают, это может их спасти.
Антон поднял чью-то прислоненную к бетонному быку винтовку, вскинул. Снайперский прицел резко придвинул бетонный забор, стоящий по ту сторону путей: через щели между плитами и вправду различалось шевеление. То рука промелькнет, то полоска меха, то деревянная натертая рукоять… То ли копья, то ли лука.
Рядом загрохотал пулемет — в бетоне появилась череда аккуратных дырочек. Судя по уровню и частоте попаданий, кого-нибудь, но наверняка задело. Гвардии капитан выждал немного и дал еще очередь.
Старший лейтенант опустил винтовку, постучал себя по забралу. На всякий случай, чтобы не забыть. Глядя на него, свои бронестекла опустили стрелки расчетов.
— Боишься? — поднимаясь, хмыкнул капитан Кисур. — Ну и зря! Это не мы, это они нас должны бояться!
— Но шлем лучше все-таки закрыть, — посоветовал Чикинин.
Гвардеец послушался, развел руками:
— И где хваленые лучники дикарей?
Струя пламени залилась под платформу, наполнив все пространство под ней, пару секунд слепила всех нестерпимой яркостью, оборвалась. Через миг волна огня ударила в соседнюю секцию, потом дальше.
Гвардейцы от неожиданности вскрикнули, дернувшись в стороны, тяжело задышали. Но все случилось так быстро и внезапно, что испуг пришел уже вслед за опасностью.
Однако из соседней секции послышались отчаянные вопли. Офицеры кинулись туда… Так и есть — о приказе ходить с опущенными бронезабралами и в перчатках все успели позабыть!