Мост душ

Макинтош Фиона

— Кончай с ним! — приказал король палачу. — Нам с женой не терпится продолжить празднование нашей свадьбы.

— Я призываю тебя, король Селимус, самолично опустить меч! — крикнул Уил. — Ты обвинил меня в предательстве, так иди до конца. Или ты слишком брезглив и боишься, что моя кровь испортит твой прекрасный костюм?

Ответом на вызов было напряженное молчание. Наконец Селимус ответил:

— Я не боюсь пустить тебе кровь, Кайлех.

— Тогда докажи это!

Валентина не могла больше это выносить. Уил уже отказался от жизни, которую она хотела подарить ему, а теперь еще желает, чтобы сам Селимус отрубил ему голову. Что

с ним такое? Зачем он дразнит Селимуса? Любой приговоренный узник предпочел бы умереть под точным ударом палача, а не человека, которого только что публично высмеивал. Уил, наверное, сошел с ума. Он не только сделал хуже для нее, но еще больше осложнял свое положение. Ему придется умирать гораздо более мучительной смертью, а потом…

У Валентины перехватило дыхание, когда она наконец все поняла. А потом Уил станет Селимусом!

О всемогущий Шарр! Он делает это все намеренно! Сейчас Селимус умрет, а Уил займет его тело и станет королем и ее мужем. Уил останется жить благодаря дару Миррен! Дыхание стеснилось, сердце заколотилось так, что, казалось, вознамерилось выскочить из груди. Всего несколько мгновений назад смерть казалась такой желанной, а теперь она хотела жить! И Уил тоже должен жить.

Валентина встала.

— Сделайте это для меня, Селимус! — воскликнула она, чувствуя, как у нее загорелись щеки.

Изумленный странной просьбой, король повернулся к жене.

— Ты хочешь, чтобы я его убил?

— Да, — подтвердила она. — Он вбил клин между нами своими коварными поступками. Я ненавижу его. Ненавижу предательство. Убейте его, Селимус. Сделайте это собственными руками, чтобы мы могли освободиться от этого проклятия в нашей жизни. Это будет для меня самый лучший свадебный подарок, ваше величество, — сказала она и присела в низком реверансе, позволив мужу увидеть ложбинку между грудей в довольно глубоком декольте.

Селимус свирепо усмехнулся. Сбросив мантию, он стал похож на волка, приближающегося к своей добыче. Темно-красная рубашка напоминала о крови, которую собирался вот-вот пролить король.

Валентина с трудом верила в происходящее. Она получит Уила. Она вернет Ромена. И Кайлеха. Он будет выглядеть Селимусом, но настоящий король Моргравии умрет.

— Спасибо тебе, Миррен, — еле слышным шепотом поблагодарила Валентина мертвую ведьму. — Спасибо, Шарр.

— Подойди ближе, любовь моя, — сказал ей Селимус. — Ты должна разделить со мной свой свадебный подарок.

Кайлеха заставили опуститься на колени. Валентина больше не боялась. Ее взгляд скользнул по мужу, которого она презирала, и остановился на человеке, который скоро станет ее единственной любовью. Она наклонилась и поцеловала Селимуса, постаравшись вложить в поцелуй нежность и не задохнуться при этом от отвращения.

Уилу показалось, что он смотрит на происходящее глазами Финча. Отвратительное зрелище. Он закрыл глаза. Итак, Валентина догадалась, что должно произойти. Уил видел это по блеску в ее глазах, по выражению надежды на ее лице. Но он не верил, что она сможет жить рядом с ним, если он будет в образе моргравийского короля. Слишком много страданий принес им Селимус. Он снова открыл глаза. Пусть бы этот кошмар закончился как можно скорее. Уил положил голову на плаху, обнажив могучую шею.

Но Селимус заколебался. Он тоже заметил, как изменилось поведение жены. Ее поцелуй буквально поразил короля, особенно после его недавних угроз. С этого момента он не переставал думать о поступке Валентины, то

объясняя его отчаянием, то — страстью, о наличии которой у жены не подозревал. Она выглядела взволнованной и чересчур бодрой. Как будто… изголодавшейся. Что могло вызвать такие перемены? Наверняка не упоминание о крови. Он ее знал совсем немного, но уже мог сказать, что жажда крови ей не свойственна. Это женщина вышла замуж за нелюбимого человека, чтобы предотвратить кровопролитие. Нет, здесь было что-то другое. Но что? Он знал только, что Валентина полностью переменилась, услышав предложение Кайлеха, и мгновенно превратилась в необыкновенно чувственное существо. Ее глаза излучали страсть, которой ему не приходилось видеть с той ночи в Бриавеле, когда они вместе танцевали. И даже тогда у него не было сомнений, что ее страсть относилась к кому-то другому.

Проницательный ум Селимуса проанализировал каждый возможный сценарий, но он не смог найти логичного объяснения странных перемен. Валентина солгала, чтобы спасти жизнь Кайлеха, буквально несколько мгновений назад рыдала при мысли о его смерти, а сейчас умоляет его убить горца собственными руками. Чутье напоминало о двуличии королевы, разум не видел причин. И Селимус принял решение. Он узнает правду. Придется ее проверить.

— Нет! — сказал он. — Король Моргравии не станет пачкать кровью руки в день своей свадьбы.

— Но, ваше величество, — воскликнула Валентина, — это же свадебный подарок. Я хочу его голову.

— И она обязательно у тебя будет. Я обещаю. — Селимус опять повернулся к палачу. — Выполняй свою работу. Обезглавь предателя ради блага Моргравии и Бриавеля, — приказал он.

Селимус взял Валентину за руку и отвел ее назад к тронам. Девушку охватила паника. Король нарушал планы. Если дар Миррен сработает, Уил станет лысым палачом, и ему придется годами ждать удобного случая, чтобы вернуться в Стоунхарт и опять попытаться добраться до Селимуса. Что за ужасная судьба, подумала Валентина. Всего несколько недель назад она посмеялась над верой Финча в магию, а сегодня живет надеждой, что если Селимус убьет своего врага, то именно благодаря магии Уил сможет опять жить. Если ничего не получится, твердо решила Валентина, сегодня ночью она ни за что не ляжет в постель с Селимусом. Ни сегодня, ни когда-либо еще. Лучше убьет себя.

Королева отвлеклась от всех этих мыслей, потому что палач стал готовиться к казни. Самое меньшее, что она могла сделать для Уила, это найти в себе силы и стать свидетелем его смерти. Валентина наблюдала, как он медленно, тщательно примериваясь, поднимает меч…

И когда лезвие оказался на максимальной высоте, Валентина вдруг услышала свой голос.

— Подождите! — Палач остановился, сердито глядя на короля в ожидании дальнейших указаний.

— Что такое, Валентина? — вкрадчиво спросил Селимус, надеясь, что, возможно, сейчас вся правда о странном поведении королевы выйдет наружу.

— Позвольте, это сделаю я, — попросила она, но так, что ее услышал только он. Теперь это был единственный выход.

Впервые, с тех пор, как они познакомилась, на лице Селимуса появилось выражение сомнения и тревоги.

— Ты убьешь этого человека?

— Ради вас, Селимус. Это единственный способ разрушить установившиеся между нами барьеры.

— Через его смерть? — растерянно спросил он, гадая, уж не сошла ли она с ума.

— Да, — прошептала Валентина. — Он отпустит нас. И вы будете знать, что я не лукавлю, если сама это сделаю.