Мост
Шрифт:
– Я пока только учусь. Не всегда получается.
– Ага. Понятно.
Звучит бредово – как всегда звучал Пашка, фантазер с волшебным замком в палатке и химерой соседской кошки – но тело ещё подрагивает, напоминая о реальности боли.
– Не хочешь – не верь, – фыркает Пашка, ничуть не обидевшись. – Мне вообще всё равно.
Верить или не верить – не столь важно, и Артём думает о том, где бы купить такую же лампу и как теперь засыпать вечерами. Как идти от работы и может ли всё это оказаться сном.
– Почему ваш Туман пришел за мной?
– Я
Наверное, Артёму нужно спросить больше – что это за Луис, что значит показать и что он может сказать – нужно, но Артём и без того достаточно спросил. Пол поблескивает от капель влаги – единственном, кроме Пашки, напоминанием о том, что произошло. На часах уже далеко за полночь – они смотрят на них одновременно, и Пашка говорит, решая за них обоих:
– Останусь у тебя. Утром поедем.
Артём молчит – задумчиво, и – не неверием, малодушно думает – может, зря он согласился, и не стоило вообще давать Пашке телефон. Тогда ему не нужно было бы ехать никуда завтра утром. Приступ удушья, паника, депрессия – любое из модных слов, которое с лёгкостью подберет психолог, если его позволяет страховка, и Артём решает – да, надо сходить, может, там найдется объяснение кроме волшебного тумана. Он трёт глаза и вдруг снова чувствует навалившуюся усталость.
Завтра выходной, и у Артёма всё равно нет плана получше.
– Ладно, – соглашается он, сдаваясь. – Посмотрим, что там у вас.
Пашка важно кивает, собирает пустые бутылки и выкидывает их в мусорку – бытовым жестом посреди утихающего абсурда. Всё ещё существующими правилами приличиями, и не так Артём представил бы в гостях друга детства, если бы когда-нибудь представлял.
– Есть хочешь? – спрашивает Артём.
– Да не откажусь, вообще-то.
Они разогревают замороженную пиццу и открывают еще по бутылке пива – возвращая чувство нормальности и наконец напоминая встречу старых друзей. Едят они в усталой и неловкой тишине, пока Артём не спрашивает – то, что действительно ему хочется спросить.
– Как Фаина Георгиевна поживает?
– Да ничего, вроде… Телефон хоть заряжать научилась.
Разговор о Пашиной бабушке звучит дико и правильно одновременно, правильно и так далеко – имена, которые Артём не слышал лет пятнадцать и которые когда-то были столпами мира.
– А дача ваша? Мои свою продали, ты знаешь…
– А наша стоит. Бабка конечно не ездит туда больше, разваливается потихоньку.
– Вот бы съездить.
– Вот бы съездить, – эхом повторяет за ним Пашка, и улыбается.
Той самой знакомой улыбкой, с которой он звал в очередное безумное приключение, и, кажется – ничего не изменилось, и завтра Артём проснется мальчишкой и побежит с ним шугать кошек за гаражами. Нелепой мыслью, Артёму кажется – может, не так уж плохо отправиться завтра куда-то; может, это лучше, чем ничего. Засыпая, он слышит, как стучит в окно мелкий дождь.
3.
Секретная база самых
Артём ловит себя на том, что почти ждал чего-то необычного – как если бы верил.
Утром, с солнечным светом, Туман кажется чем-то абсурдным, и Артём всерьез сомневается – не показалось ли ему всё это ночью и не преувеличил ли он легкое удушье. Квартира находится на одиннадцатом этаже, дверь открыта, они заходят и – как положено – разуваются у порога. Внутри современно, без магических шаров, антикварной мебели, чучел или супергеройских символов, как Артём опасался – хорошая просторная квартира со светлым, уже немного потрепанным ремонтом.
Пашка проходит на кухню и по-хозяйски ставит чайник и достает кружки. Как если бы они пришли в гости к хорошему другу, который всегда рад гостям – вот только без самого друга. Чай самый обычный, из пакетиков, со вкусом нормальности и реальности, и а Артём все больше убеждается в том, что пришел зря. В гостиной стоит огромный, в четверть всей комнаты, диван, на стене – современная плазма, под ней – несколько игровых приставок; как если бы владелец был вменяемым, имеющим увлечения кроме волшебных сил. Угрюмая кудрявая девочка сидит в углу дивана, поджав под себя ноги, и даже не поворачивает головы, когда они входят в комнату. Провода наушников тянутся к телефону в её руке, но Артём не может расслышать мелодии.
– А это кто?
– А, это Ксюха, – небрежно отмахивается Паша. – Не обращай внимания, она иногда тут тусит.
На вид «Ксюхе» лет пятнадцать, не больше, и Артём совсем не уверен, что вообще законно пускать чужих детей к себе в квартиру. Он бы не стал, и понижает голос – если она все-таки слышит.
– А родители её об этом знают?
– Вряд ли. Думаю, в этом и суть, – пожимает плечами Пашка. – Подожди здесь, я сейчас.
Артём осторожно садится на край дивана, соблюдая приличную дистанцию, и краем глаза рассматривает девочку. Можно было бы предложить ей чай – но она явно чувствует себя здесь увереннее него, и Артём спрашивает – не зная точно, услышит ли она его за музыкой.
– Какой твой дар?
Наверное, это не то, что стоило бы спросить – стоило бы спросить, что она делает здесь, представиться или сначала завязать разговор на другую, отвлеченную тему, но Артёму вдруг невероятно интересно – сколькие считают, что обладают даром. Девочка поднимает на него хмурый взгляд – значит, слышит, но взгляд её не теплеет, признавая в нём знающего их секреты.
Не вынимая наушников, она смотрит ему прямо в глаза и отвечает:
– Я умею летать.
– Летать? – хмыкает Артём, но она не улыбается в ответ его улыбке.