Мосты, гордыня, фальшь...
Шрифт:
– Да, – протянул мужчина за рулем, глядя на нее своими пронзительно – серыми глазами. – А у тебя есть мечта?
– Да, – подумав, ответила девушка – Я очень много чего хочу. Но об этом мне не хочется говорить.
– Почему же? Гораздо легче это сказать незнакомому человеку, чем тому, кого ты уже давно знаешь. Это дает тебе гарантию того что об этом больше никто не узнает. Попробуй и тебе станет гораздо легче.
– Ну не знаю, – засомневалась на долю секунды Инга. – Я всегда мечтала сделать выставку своих картин, и я очень жалею, что потеряла по глупости свою семью.
– Может
– Думаю, что нет. И картины я больше не рисую – печально продолжила девушка.
– Обещайте мне, что Вы будете рисовать и подарите мне одну из ваших картин – попросил ее собеседник.
– А я желаю купить Вам обязательно дом, – пожелала Инга, уже выходя с машины перед входом в один из знакомых ей баров, где работал ее знакомый друг – бармен.
– Спасибо, – вежливо ответил он.
– И Вам спасибо – поблагодарила девушка его в ответ, выходя из машины и зная, что они больше скорей всего не встретятся. Просто вежливый ни к чему не обязывающий разговор, но почему – то он оставил на душе горький тяжелый осадок. Образ ее нового знакомого так был схож с ее идеалом: сильный мужчина, на которого можно было опереться, который будет стараться ради своей семьи, не выставляя себя на первый план. Трудолюбивый и надежный. На его фоне она чувствовала себя жалкой слабой и запутавшейся с ее беспорядочным образом жизни непостоянными любовными отношениями и изменой мужу за плечами. Попробовав вкус такой жизни, уже невозможно стать такой как была прежде.
– Привет, давно тебя не видел в этих краях, – поприветствовал Ингу с радостной улыбкой бармен. – Видно тебя совсем прижало, если ты пришла сюда. Ты приходишь сюда, если тебе уж совсем плохо. Тебе как обычно? – понимающе поинтересовался он.
Инга лишь согласно утвердительно покивала несколько раз головой и плюхнулась за одно из свободных мест за столиком. Бар, где работал ее друг гомосексуалист Патрик – было одно из тех мест где она позволяла себе полностью расслабиться не думая ни о чем: ни о приличиях, ни о безопасности, ни о деньгах. Она знала, что если будет нужно, Патрик ее обязательно подстрахует. Инга всегда мечтала иметь друга мужчину, с ними ей всегда было намного легче. Ему можно всегда рассказать свои секреты и не бояться что потом, о этом узнает весь мир. Друга, в котором всегда можно найти поддержку и защиту когда этого так не хватает.
С этими мыслями Инга позвонила себе полностью расслабиться, наплевав на все существующие правила приличия. После энного количества алкоголя девушка уже не помнила, что с ней было дальше. Проснулась она далеко за полдень с жуткой головной болью. Окинув удивленным взглядом, небогатые незнакомые апартаменты девушка начала судорожно вспоминать события предыдущего дня. Память была, словно напрочь стерта ластиком.
– Доброе утро. Долго же ты спишь! – вошла в комнату фигуристая женщина лет 45, oдетая в ярко – малиновый пеньюар, от которого начинало рябить в глазах. Девушка недовольно поморщилась, прокручивая разные варианты событий в голове, что же могло связывать ее с этой женщиной?
– Не бойся, все нормально - успокоила ее та.- Ты вчера просто очень сильно перебрала и я решила, что не стоит тебя оставлять в таком
При мысли о завтраке к горлу девушки непроизвольно подступила тошнота.
– Все понятно, – понимающе изрекла ее новая знакомая и уже через пару минут вернулась со стаканом какой – то пенящейся жидкости. – На выпей. Это рецепт еще моего деда. Обещаю, тебе сразу станет легче.
Инга залпом осушила стакан и правда почувствовала через некоторое время облегчение.
– Спасибо, – сразу же появилась улыбка на лице девушки.
– Не за что. Завтракай, приводи себя в порядок. Посидишь где – нибудь в сторонке, а ко мне сейчас должен придти клиент.
– Клиент? – непонимающе переспросила она.
– Да, не вижу ничего в этом особенного. Я девушка легкого поведения,- легко ответила хозяйка в ярко – розовом пеньюаре, словно это было что – то само собой разумеющееся и прежде, чем Инга успела что – то возразить, быстро удалилась из комнаты.
– Не хочешь пойти со мной в храм? – спросила она Ингу после некоторого отсутствия.
– В храм? – удивилась, не поверив своим ушам девушка.
– Да, я регулярно хожу на службу. А что в этом такого? – спросила уже переодевшаяся в обычную строгую юбку и джемпер новая знакомая.
– Я, конечно, ничего против не имею, но это как – то не вяжется с твоей профессией, – удивленно заметила Инга.
– Моя профессия ничем не отличается от всех остальных. Это просто мой способ зарабатывать на хлеб, ничего больше.
– Но ты же продаешь себя! Разве можно после этого посещать храм? Разве это не является грехом? – как не старалась, Инга не смогла скрыть возмущения в голосе. Ей это казалось неимоверным кощунством, посягательством на святая святых.
– А ты разве, так или иначе, не продаешь себя? Разница в том, что я получаю за секс деньги как за работу, а ты получаешь от своих многочисленных любовников дорогие подарки возможность отдыхать на дорогих курортах. Разве это не есть одно и тоже? Только я смотрю на это как на свою профессию, а ты боишься себе в этом признаться.
– Не знаю, это совершенно разные вещи, – не могла успокоиться девушка.
– Нет, это почти одно и тоже, – не согласилась та. – Так ты идешь со мной в храм?
– Хорошо, пойдем, – удивила Инга себя своим ответом, потому что в душе ей вся эта ситуация казалась противоестественной и чуждой. Может быть, в глубине души девушка надеялась положить на лопатки свою собеседницу в словесном споре.
Марта, так звали Ингину новую знакомую, была католичкой, и раз в неделю посещала костел.
– Самое главное, – поучала она Ингу по дороге – думать о душе. Раз в неделю нужно забыть обо всех насущных делах, посвятить его Богу и исповедаться. Смыть с себя все грехи, которые накопились за неделю.
– И что так можно? – удивилась Инга. – После этого грехи смываются автоматически?
– Да, – с убеждением ответила Марта и начала фанатично подпевать вместе с хором людских голосов.
Инга с удивлением наблюдала за своей новой соседкой, которая так свято верила, что можно делать что угодно, а потом на следующий день пойти в храм исповедаться и считать себя верующей.