Мотылёк
Шрифт:
Череда глубоких и резких толчков обрушилась на меня невероятной болью, которую мало-мальски временами облегчала смазка. Она лишь помогала хорошему скольжению, но член Лероя был уж слишком велик для моего заднего прохода, от чего собственно я и испытывала страдания. Дьявол же упивался этими страданиями, насыщался ими, черпал в них свою силу. Он неотрывно следил за мной, вбирал в себя все то, что так явно отражалось в моих глазах. И пусть я не рыдала и не кричала, но уверена, мой взгляд все это таил в себе.
Руки стали быстро затекать, а коленки неистово дрожать. Все мое тело было
Я ждала, ждала, когда Дьявол вновь насытится и оставит меня в покое. Я снова соберу себя по кусочку и убегу из этой Преисподней туда, где Грейсон меня никогда, не достанет. Только эта цель и помогала мне держаться и не сдаваться.
Беспощадные толчки буквально впечатывали меня, вдавливали в матрас. Огромная пятерня Лероя уже будто бы срослась с моим затылком, а его пронзительный и ошалелый взгляд давно прожег во мне дыру. Последний толчок оказался самым глубоким и невероятно болезненным. Грейсон отпустил мои руки и повалился на меня, придавив мое тело своим. Уперев свой влажный лоб мне в лопатку, он глубоко вздохнул. Я чувствовала, как Лерой извергся в меня и горячая сперма, словно лава обожгла все внутри. Огонь окончательно сжег мотылька.
Мне нечем было дышать, но я даже не могла двигаться или хотя бы попросить Грейсона встать с меня. Телом внезапно овладела дикая усталость и слабость, а шевелить искусанными в кровь губами просто не получалось. Не знаю, сколько Лерой вот так провалялся на мне, но я панически стала осознавать, что вот-вот задохнусь.
Наконец-то Дьявол позволил себе встать и выйти из меня. Как-то я слышала такое выражение, там что-то говорилось о том, будто бы с креста снятый. Я чувствовала себя так же, только снята я была не с креста, а с кола.
Медленно мое тело свернулось клубком. Я даже не отдавала себе отчета в том, что делаю. Прижав колени к груди, я обняла их руками и сглотнула комок в горле. Лерой надел свои штаны и несколько мгновений стоял у моей кровати, просто глядя на меня. Видимо, хотел собрать последние капли своего удовольствия и позволить Дьяволу потешить свое самолюбие, наблюдением истерзанной жертвы.
— Ты могла это остановить, — вдруг тихо, едва слышно проговорил Лерой. В его голосе отчетливо был слышан новый оттенок эмоций, который прежде я в нем не наблюдала. Это нельзя было назвать, раскаяньем или состраданиям, или сочувствием. Этот оттенок был смесью нескольких чувств, некоторой горечи и задумчивости. Он был слишком неоднозначен, да и я сейчас находилась не в том состоянии, чтобы обдумывать все это дерьмо.
Дьявол бесшумно покинул мою комнату, а мое сознание, чтобы уберечь меня, погрузилось в болезненный сон.
15
— Обожаю
Я расположилась на кровати в полулежащей позе, и искренне радовалась тому, что хоть кто-то в этом доме мог чувствовать себя по-настоящему счастливым. После ночного визита Лероя находиться в вертикальном положении и нормально сидеть на своей пятой точке я попросту не могла. Поэтому мне приходилось всячески исхитряться, чтобы хоть как-то обходить боль.
— Каждый год к нам в дом приходит много гостей и Хэтти позволяет мне съесть конфет больше, чем обычно, — продолжал тараторить Калэб. — Это так круто!
— Гости? — переспросила я.
— Ага.
Назревал замечательный и удобный повод сбежать отсюда к чертовой матери. Если в доме будут находиться люди, то мой побег возможно не сразу обнаружат. В душе загорелась слабая надежда на положительный исход мрачной истории под названием «Лерой Грейсон — Дьявол во плоти».
— Я уже точно решил, кем ты будешь на этот Хэллоуин! — Калэб вытащил из шкафа коробку средних размеров.
— И кем же?
— Уэнсдэй Аддамс. Этот костюм я купил для прошлой своей няньки, но она его так и не надела. Пыталась убежать. Короче, нудная история. И хорошо, что не надела, это платье тебе подойдет больше. У тебя и волосы черные и кожа такая же бледная. Ты точно Уэнсдэй! — Калэб положил коробку рядом со мной.
Все эти разговоры о предыдущих няньках мне совсем не нравились. Такое ощущение, будто бы мы обсуждали мертвых, и я не ручалась за то, что это не могло быть правдой. Да и в целом я не горела желанием знать, что случилось с прошлыми няньками, так как на подсознательном уровне уже догадывалась об их исходе.
— И это тебе тоже пригодится, — Калэб вручил мне куклу в сером платье и без головы.
— А это мне еще зачем? — я осмотрела сломанную игрушку.
— Уэнсдэй в фильме всегда ходит с этой куклой, — с важным видом объяснял мне Калэб, будто бы мы собрались на супер серьезной конференции. Хотя, наверное, для него все эти мультики, игрушки и есть той самой важной конференцией.
— Ладно, — я положила куклу в коробку со своим костюмом. — Ну а ты кем будешь?
— Черепашкой-ниндзя, только вот еще не решил, какой именно? — Калэб почесал затылок. — Хочу еще Лерри попросить нарядиться как-нибудь, но он никогда меня не слушает, и каждый Хэллоуин одевается в обычные вещи, — он вздохнул и продолжил копаться в шкафу.
Меня совсем не удивило то, что Лерой не выряжается в честь праздника. Его вообще трудно представить в каком-нибудь маскарадном костюме. И потом, среди нечисти Грейсон уже давно стал своим.
— Ладно, потом уже с этим разберусь, — махнул рукой Калэб. — Давай лучше поможем Хэтти с украшением дома.
— Давай, — друг схватил меня за руку и повел за собой.
Я была готова выполнять любую работу, только бы не оставаться в одиночестве и не впускать в разум все те тяжкие мысли, что зародились во мне после прошедшей ночи. Я вообще старалась не думать об этом, иначе… Иначе я точно сломаюсь. Пусть уж лучше болит тело, чем душа и сердце.