Мой адрес — Советский Союз! Дилогия
Шрифт:
– А это кто?
– Не знаю пока, товарищ генерал. Надо у наших киношников поспрашивать.
– Поспрашивай. И что там с рекламой?
– Так вот, Жене нашему, по-видимому, она надоела. Он встал и направился к выходу из холла. Саша Мельников его спрашивает, мол, ты куда? Тот отвечает: «Задолбала эта реклама. Фильм так себе дерьмо, ещё и эти со своими холодильниками. Хорошо, что ещё затычки и всякую хрень с крылышками не показывают». И ушёл.
– Не понял! Это что ещё за «затычки» и «хрень с крылышками»?
– Я тоже не знаю, товарищ генерал, – развёл руками гость. – Может, у наших телевизионщиков,
– Попробуй. Тут главное, потом для себя понять, откуда Покровский всё это знает. Не находишь?
– Согласен, Константин Михайлович. Там были ещё моменты... Но они объяснимы.
– Например?
– Ну вот стоим в кафе, еду выбираем. Там, как это называется, «шведский стол». Это…
– Я в курсе, что это такое, продолжай.
– Валера Трегубов потянулся за каким-то пирожком, а Покровский его остановил. Возьми, говорит, другой. Тот спрашивает, почему? А Женя ему показывает на надпись под блюдом: «Видишь, три перца нарисовано? Это очень острое блюдо. Всю слизистую во рту сожжёшь».
– И правда там эти перцы были?
– Ну да, только их различить трудно. Если не присматриваться, то и внимания не обратишь.
– Понятно, – побарабанил пальцами по столу генерал. – Тогда подведем итог. Все знания Покровского в принципе можно объяснить. Или они в каких-то источниках были опубликованы, или элементарная внимательность. Верно?
– Выходит, что так. Парень он компанейский, в общении простой. На ринге как зверь бьётся. Вот когда флаг страны подымали и гимн наш играл, у него такое одухотворенное лицо было, в глазах слёзы стояли.
– Это в отчете допиши, – кивнул Константинов – Значит так… Про машину, рекламу и прочее добавлять в отчёт не стоит. Мне справочку напиши и всё. В одном экземпляре. Хорошо?
– Так точно, товарищ генерал!
На этот раз Константинов не стал поправлять подчинённого, чтобы тот держался с ним проще.
– Ну тогда всё как положено оформляй. А туда, – хозяин кабинета посмотрел на потолок, – я лично передам.
* * *
– Ну как, классно же!
Полина вновь покрутилась передо мной, демонстрируя свадебное платье. Сшито оно было по выкройке из западногерманского каталога, и выглядело действительно прелестно. Во всяком случае, на порядок симпатичнее кондовых платьев, в которых выходят замуж рядовые советские невесты.
– Отличное платье, – подтвердил я. – Уверен, во всём Свердловске, а может, и всём Союзе такого ни у кого больше нет.
– Скажешь тоже, – зарделась от смущения Полина. – Тебе бы самому ещё костюм с отливом пошить.
– Пошью костюм с отливом – и в Ялту, – процитировал я себе под нос мечту Косого. – Нет уж, меня и мой вполне устраивает. Я в нём Брежневу…
Тут я осёкся, так как чуть было не сболтнул, что жал в этом костюме руку Брежневу. Полина приподняла левую бровь.
– Чего ты там Брежневу?
– Э-э-э… Я говорю, Брежневу в этом костюме рукой помахал, когда он в ложе для почётных гостей появился.
– А он тебе?
– А он меня не заметил, – притворно вздохнул я.
Примерка прошла в ателье, где это платье и пошили. Закройщица на глазах коллег не без гордости любовалась результатом своих трудов. Отдали мы за материал и работу 55
Гостей, кстати, должно быть человек тридцать. Вернее, тридцать два. С моей стороны родители и ещё трое родственников, друзей человек пять, Вадик в качестве свидетеля. Из-за моей свадьбы ему пришлось пожертвовать стройотрядом, который сразу после сессии отправился в Тавду строить кормозаготовительный комплекс. Ребята вернутся при деньгах… Но друг на то и друг, чтобы пожертвовать всем ради товарища. Ничего, будут ещё в его жизни стройотряды, нам ещё три года учиться.
У Полины свидетельницей, само собой, Настя. Они с Вадиком, к слову, тоже о свадьбе задумывались, но мой товарищ, как человек ещё не совсем состоявшийся в жизни, в отличие от меня, зарабатывавшего достаточно, сказал, что они с Настей решили не торопиться и как минимум дождаться получения дипломов. Я его понимал, если бы не халявные – а как ещё это назвать – авторские отчисления, то и сам бы не торопился со свадьбой.
Да, после моего триумфального возвращения из Испании основные заботы были связаны, естественно, с предстоящей свадьбой. Если не считать сдачу сессии, которую я оформил относительно легко. По ходу учёбы мне только и нужно было, что обновить старые знания, вспомнить когда-то выученное. А на память я никогда не жаловался, так что преподавателей порадовал своими знаниями.
Само собой, у свердловских газетчиков и телевизионщиков я оказался нарасхват. А до этого торжественная встреча в аэропорту с участием председателя Облспорткомитета Репьёва, заявившего, что теперь уж звание Мастера спорта международного класса от меня никуда не денется. Там же были Полина, Настя, Вадим и целая делегация от института. Там же и первое интервью… Хотя первое было ещё в Мадриде, «Советскому спорту», оно вошло в итоговый отчёт о турнире – этот номер я успел купить ещё в Шереметьево сразу по возвращении.
Полина переживала, как я с ещё опухшим глазом пойду под венец. Да и шрам этот… На что я выдал сентенцию, мол, шрамы украшают мужчину, и вообще мне в Испании попался хороший хирург, обещал, что шрама вскоре не будет видно. А опухоль за пару дней спадёт, так что в ЗАГСе я буду выглядеть вполне прилично. В отличие от фото в местных газетах и на экране ТВ, когда мне пришлось прямо в аэропорту давать интервью ещё и телевизионщикам.
На следующий день после моего возвращения в доме раздался звонок от Бориса Николаевича.
– Поздравляю с золотом чемпионата Европы! – прогудел он в трубку. – Молодец, прославил родной Свердловск!
Вообще-то родным для меня был Асбест, но я не стал вдаваться в подробности.
– Спасибо, Борис Николаевич! – с почти ненаигранным воодушевлением ответил я и, кашлянув, спросил. – А насчёт студии грамзаписи и предприятия по выпуску грампластинок, видимо, я зря вас загрузил?
– А вот не зря, я ведь как раз сейчас и собирался тебя просветить по этому вопросу. Твоя идея мне понравилась, а самое главное, она понравилась Рябову. Он сказал, что надо обдумать этот вопрос, прикинуть смету, в общем, мне и поручил курировать этот проект. А ты будешь мне помогать. Согласен?