Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия

Марченко Геннадий Борисович

Местных пацанов повыгоняли, в эти дни у них выходные. Но в окна пацанва местная то и дело заглядывает, интересно им поглазеть на лучших боксёров страны. Я одному такому любопытному пацанёнку лет десяти подмигиваю, тот тут же улыбается во весь свой щербатый рот.

Ужин, потом просмотр по телевизору новостей. Диктор Анна Шатилова рассказывала, как страна готовится к открывающемуся 30 марта XXIV съезду ЦК КПСС с сопутствующим репортажем из нескольких городов. Дальше о том, как реализуется на практике принятое недавно постановление ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему улучшению работы районных и городских Советов депутатов

трудящихся». До кучи был показан репортаж из стен волгоградского райсовета депутатов.

– Переходим к зарубежным новостям. Двести человек погибли в Перу в результате оползня в изолированном шахтерском лагере в Чунгаре…

Да, неспокойно в мире. Войны то тут, то там вспыхивают, то катастрофы… Кстати, про эту в Перу я не помнил, и потому не включил в свои «хроники». А вообще пора бы уже наконец начать их пристраивать.

Ладно, пока не об этом нужно думать, завтра у меня бой, хорошо бы выспаться. Отправляюсь на боковую, и словно по команде, организм тут же вырубается. А просыпаюсь ровно в 7 утра. В окно бьёт яркий солнечный свет, на фоне предыдущих пасмурных дней настоящее событие.

– Чего такой весёлый? – спрашивает меня Казаков, появляясь из санузла в одних трусах и всклокоченными после душа и полотенца волосами.

– А чего печалиться? – отвечаю я вопросом на вопрос и ещё шире улыбаюсь. – Вон, погода так и шепчет.

– Это точно, – задумчиво бормочет он, с прищуром глядя в окно. – Только давай будем радоваться, когда золотую медаль выиграешь.

– А чего бы и не выиграть? – самоуверенно заявил я.

– Ну и самоуверенный же ты наглец, Покровский! – покачал головой Лукич. – Ступай в ванную, охладись под холодным душем.

Первыми на ринг в нашей весовой категории поднялись Чернышёв и представлявший «Локомотив» Долбитиков. Часы были остановлены в 3-м раунде ввиду невозможности Долбитиковым продолжать бой из-за серьёзного рассечения. Следующий бой – армеец Васюшкин против спартаковца Сидоренко. В прошлом году я с Сидоренко справился без труда. И тут Васюшкин – в прошлом двукратный чемпион СССР – был по очкам сильнее спартаковца. Таким образом, стала известная первая пара полуфиналистов.

Сегодня мой бой третий по счёту, и его судил олимпийский чемпион Мехико Дан Позняк, ещё недавно сам выходивший на ринг. Пощупал наши со Скворцовым перчатки, проверил наличие «ракушек», легонько похлопав каждого из нас в районе паха.

– Бокс!

Скворцов, видно, либо сам смотрел, либо ему рассказали о том, как я провёл предыдущий поединок с Николадзе. Во всяком случае, в его глазах читался самый настоящий страх. И с первых секунд, чуть ли не зажмурившись, принялся рубить воздух перчатками в надежде, наверное, хоть разочек меня достать. Я и этого ему не позволил. Переждал на дистанции, пока парень намашется, спокойно блокируя удары и уклоняясь, а затем сам пошёл в атаку на задохнувшегося соперника. Моя атака оказалась куда более затяжной и в итоге удачной. После точного крюка справа в скулу спартаковец медленно стал сползать вниз, цепляясь перчаткой за канат.

– В угол!

Я и без команды рефери знаю, куда мне идти. Позняк тем временем открывает счёт. Мне казалось, что я не так уж сильно и попал, но Скворцов явно не горит желанием вставать на ноги. Сидит на пятой точке, согнувшись и опустив голову, разглядывая расплывающиеся на канвасе капли крови. Вот как, я ему,

оказывается, и нос успел расквасить.

– Аут! – заявляет Позняк, размахивая руками.

Даже как-то неинтересно, слишком легко, и моё лицо не выражает бурной радости. Так, всего лишь удовлетворение хорошо сделанным делом. А Казаков рад, хлопает меня по плечу, спине, улыбается по весь рот:

– Здорово ты сработал, песня, а не атака.

– Да он, такое ощущение, сам не хотел вставать. Испугался, что ли…

– Ну, испугался или не испугался – не важно, главное – что победа яркая и убедительная. А даже если он и встал бы, не уверен, что дотянул бы до гонга.

Учитывая, что я почти не вспотел, решили с Казаковым не покидать зал. Успеется ещё под душ. Нашли местечко на трибуне, чтобы посмотреть завершающий четвертьфиналы бой. Боксировали динамовец Иняткин и армеец Бодня. Поединок был остановлен в 3-м раунде за явным преимуществом Иняткина. Впрочем, я чудес и не ждал. Снова мне с Валерой биться, только на этот раз в полуфинале.

В ноябре в бою с ним я, в отличие от предыдущих поединков, сразу пошёл вперёд, чем соперник оказался обескуражен. К тому же руки у него длиннее, и то, что я постоянно шёл на сближение, выглядело в общем-то логично. Тогда я взял его выносливостью. Чем мы с Лукичом можем удивить его в этот раз? И стоит ли удивлять, если в прошлый раз всё прошло в общем-то неплохо?

Полуфиналы послезавтра, всем даётся день на отдых. Собственно, было бы с чего уставать. Можно хоть весь день проваляться на кровати, поплёвывая в потолок и читая свежую прессу, благо что в фойе гостиницы работал кисок от «Союзпечати». Прессу я купил, почитал, а перед ужином всё же отправился на пробежку.

В это время улицы Казани были куда многолюднее, и на меня народ поглядывал с удивлением. Всё-таки ЗОЖ в СССР не был популярен до такой степени, чтобы люди по утрам или вечерам устраивали пробежки. Зарядку если и делали, то в своей квартире, периодически сдавали нормы ГТО, получил значок – и доволен. Уж я-то помню, да и сейчас вокруг себя такое же наблюдаю.

Миновал центральный вход в ЦПКиО имени Горького. Хорошо всё-таки дышится, хоть деревья ещё и не обзавелись листьями. Бежал я не трусцой, но и не галопом, дышал ровно, казалось, что пульс если и увеличился, то ненамного, а лёгкие работали далеко не на пределе своих возможностей. И народу вообще никого. Решил добежать до танцплощадки, вход на которую в прошлый раз был открыт. Неплохое место для разминки и боя с тенью. Всё равно мимо никто не ходит, стесняться некого, да и парочка фонарей светят весьма кстати – на улице уже почти совсем стемнело.

Добежал, но оказалось, что танцплощадка занята. На ней под светом одинокого фонаря я разглядел фигуры шестерых молодых людей, причём пятеро старались окружить одного, а тот отступал спиной к решетчатой ограде. Один за наступавших что-то говорил, при этом жестикулируя, но слов его я разобрать не мог.

А потом он ударил одиночку. Вернее, попытался ударить, но тот заблокировал удар поднятым плечом, и тут же в ответ заехал апперкотом в челюсть. Нападавший сел на задницу, но в тот же миг остальные накинулись на парня, по виду моего ровесника. Тот продержался несколько секунд, а затем его просто повалили и начали пинать ногами. К ним уже готов был присоединиться и пятый, вставший на ноги после апперкота.