Мой ангел-хранитель
Шрифт:
– Вовремя, - шепнул колдун. Он осторожно приблизился к сыну, нежно взял его на руки.
– Тише, родной. Мама и папа здесь. Все хорошо. Поспи ещё немного, сынок, поспи, - приговаривал он, и Сигюн с замирающим от счастья сердцем наблюдала за этим, целуя Локи в бледную щеку. Вали закрыл глазки, вновь безмятежно засопел на руках отца, и он вернул его обратно, в уютную кроватку, а затем снова нетерпеливо прильнул к жене. Ещё несколько страстных поцелуев, ещё несколько долгих минут наслаждения…
Их бессонная ночь все же привела к тому, что оба
========== Глава 85 ==========
В Ванахейме же солнце только что померкло, только что опустилось за горизонт. На берегу, провожая взглядом огненную звезду, стоял Ньёрд. Подол его красного плаща подметал песок, разлетаясь по ветру. Царь грустно смотрел вдаль, про себя умоляя небеса скорее прислать ему вестей из золотого Асгарда. За эти несколько дней он уже передумал все, что только можно, миллион раз обвинил себя в том, что подверг свою старшую дочь огромной опасности… Мало ли что взбредет в голову Триму, у которого забрали возлюбленную невесту, - этот великан непредсказуем.
Ньёрд и понятия не имел, что Локи в этом преследует свою цель, также, как и то, что Сигюн непременно принимала участие в спасении своей сестры. Ньёрд даже предположить не мог, что беда уже миновала, а Ётунхейм теперь подчиняется Богу обмана и лжи.
Почти вся ночь его прошла у моря. В замке, он видел, в его покоях все ещё горели свечи - Катрин тоже не может заснуть вот уже несколько дней. Ньёрд постоянно видел её, стоящую у окна, утирающую слезы платком, но ничем не мог ей помочь, не мог облегчить её страданий, прекрасно понимая, что и сам он извелся за это время так, как никогда в жизни.
Море все так же безразлично шумело, пело и пенилось, ветер приятно гладил волосы, звезды серебрились на горизонте, сливаясь в единое созвездие. Чего же он ждал? Да хоть какого-то знака, знака о том, что его дочери живы и здоровы. Ньёрд опустился на песок, совершенно не боясь испачкать своего великолепного плаща. Он широко расставил ноги, ладони сцепил в замок и все смотрел и смотрел вдаль, а Катрин, что все это время следила за ним, время от времени стирая с щек слезинки, присела на кушетку возле подоконника, уронив лицо в ладони, вновь отчаянно, но тихо заплакав.
Наступило утро, когда в небе вспорхнул огромный сапсан и устремился к высокой столице, что блестела и переливалась всеми возможными морскими оттенками. Издав пронзительный клич, он обратил свой взгляд темных глаз вниз, словно разыскивая там кого-то, словно пытаясь среди толпы людей узнать того, кому душа его предана. Люди лишь тыкали в него пальцам, восхищенно сопровождая его очами, все узнали дикого сапсана, гордую птицу, которая подчиняется Богу морей. Он облетел город, взмахнув своими могучими крыльями, обронив заостренное перо на землю, а затем пустился камнем к Великим берегам, где возвышался дворец Ньёрда.
Услышав клич своего давнего приятеля, вестника, который служит ему с ранних лет, царь, просидевший всю ночь на берегу моря, поднялся
– Что, милый друг, появились какие-то новости?
– спросил он без особого интереса, даже не подозревая, что таит в себе его птица. Ньёрду почему-то казалось, что это очередная незначительная весть. Сапсан гордо повел головой, начиная издавать свистящие звуки, щелкать клювом и взмахивать широкими крыльями. В эти минуты было заметно, как лицо морского владыки меняется, и за этими изменениями невозможно уследить: с грустного на задумчивое и внимательное, а позже на восхищенное и одновременно недоумевающее.
– Ты в этом уверен? Ты точно не ошибся?
– переспрашивает Ньёрд, чтобы удостовериться, что это ему не сниться. Сапсан еле заметно кивает головой, а потом начинает вглядываться в лицо хозяина. Тот же теряет дар речи, сердце в его груди не просто бьется, а, кажется, прыгает от счастья. На его губах, что заметно выглядывают из-под негустой бороды, подрагивает улыбка, а затем он возводит свои глаза к небесам. Теперь дышится легче, теперь цепи, от которых невыносимо болела грудь, сняты, теперь лишь оставалось благодарить… просто благодарить всех и вся за то, что все закончилось благополучно. Он закрыл глаза, наслаждаясь легким потоком ветра, ароматом соленых волн.
– Милый, что произошло?
– услышал он тонкий беспокойный голос позади. Обернувшись, он увидал, как к нему по песку бегом спускается Катрин, поддерживая подол длинного платья. Она бежит, торопиться, чуть ли не падает, но ноги продолжают нести её к любимому мужчине.
– Благодарю тебя, мой друг, а теперь возвращайся к своей семье, - он поднял руку и пустил птицу в небо. Громко попрощавшись с царем на своем языке, сапсан скрылся в облаках. Ньёрд же спокойно повернулся к возлюбленной, которая теперь была совсем рядом, она смотрела на него всем теми же мокрыми от слез и печальными глазами, которые так необыкновенно блестели на солнце.
– Что такое?
– вновь спросила Катрин, и от ожидания у неё сердце заходилось бешеным стуком.
– Все в порядке. Фрид спасена и сейчас она в Асгарде, у Сигюн и Локи, - после слов Ньёрда Катрин кинулась к нему в объятия, облегченно выдохнув, закрыла глаза и вновь позволила слезам скользнуть на её щеки, только теперь уже слезы те были не от грусти, а от столь долгожданного счастья.
– Ну что ты, милая, не стоит больше плакать, - царь улыбался, гладя женщину по спине и волосам, крепко обнимая её хрупкую талию, а она все ещё не могла поверить, что её единственная дочь совсем скоро прибудет домой живая и здоровая.