Мой бондфренд, или они друг друга стоят

Крыжановская Оксана Сергеевна

empty-line/>

– Нет. Так всегда бывает после "пробуждения". Считай твой организм "обновился".

– И это навсегда?
– охнула я.
– Да вы не маги, а вампиры, блин!

– Нет, не навсегда. Так что если будешь много есть шоколада, вернешь свое пузико.
– Мне улыбнулись и нежно погладили по животу.
– Хотя оно и так у тебя скоро вырастет.

Я вспомнила про его "все под контролем" и... и мебель в комнате вдруг заходилась шатуном.

–

Землетрясение?
– взвизгнула я, лихорадочно пытаясь вспомнить, что нужно делать при нем.

Мебель затряслась сильней.

– Нет-нет, - Марс прижал меня к себе.
– Это не землетрясение. Лена, а твоя сила. Просто расслабься и почувствуй.

Я расслабилась и почувствовала.

Это было странное чувство, словно ты научился видеть ветер, который переливался туманными дымками разных оттенков.

– Ого!
– восхитилась я, а потом загрустила, взглянула на жениха и печально спросила: - Я влипла, да?

– О чем ты?

– О том, что теперь меня захомутает организация...

– Нет, - решительно ответил Соколов.

Я даже опешила от его решительности.

– Но ты сам говорил, что" пробужденных" и "затянутых" забирает организация, чтоб учиться контролировать силу.

– Я буду заглушать тебя... то есть своей силой блокировать твою, ведь она - это отчасти и моя. А потом ты сама научишься. Постепенно.

– И организация это разрешит?
– не поверила я.

– Придется. Теперь со мной нужно считаться.

– А ну да, - вспомнила я, - ты ведь третий из этих...

– "Повторно пробудившихся", - подсказал Марс, а затем чмокнул меня в нос и улыбнулся.
– Именно.

– И тебе точно разрешат?
– нервно допытывалась я.

– Лена, не волнуйся. Я обещаю, что организация не будет контролировать твою жизнь.

– Вместо этого ты сам будешь меня контролировать, - сообразила я, ведь Марсу могут разрешить подобное только под его ответственность.

– О? Ты уже мысли читаешь?

Я нахмурилась. Соколов перестал улыбаться и тихо спросил:

– Ты сильно злишься на меня?

– Нет, - честно ответила.
–

Я не злюсь и не обижаюсь, просто я боюсь.

– Чего?
– весело улыбнулся Марс.

– Перемен, - еще одно откровение.
– Ты меня тогда быстрой свадьбой огорошил, а теперь еще сила, ребенок...

Соколов положил руку мне на живот и улыбнулся как довольный кот, объевшийся сливок.

– Наш малыш. Уже думала, как назовешь?

– Мальчика - Саша, а если девочка - Ева.

– Мне нравиться, - и мой живот поцеловали.
– А тебе, малыш, нравится?

– Кстати, вернемся к вопросу о том, что ты все у нас контролировал...

Комната вновь затряслась, и на этот раз я видела дымку-силы, сотрясающуюся вокруг меня. И как Соколов натягивает ее в прямые линии, тем самым успокаивая.

– В последние месяцы моя сила была нестабильна, так что...
– Марс развел руки, а затем вновь положил их мне на живот и принялся гладить.

– И ты специально мне об этом не сказал?

Комнату тряхнуло так, что шкаф упал на пол.

– И я немного на тебя разозлился, когда ты сказала, что не хочешь выходить за меня замуж...

– Вот теперь я, точно, не выйду за тебя, сволочь!
– на эмоциях воскликнула я.

– Куда ты денешься, - Соколов насмешливо взглянул на меня и поцеловал.

Потом еще поцеловал. И еще...

– А как же доктор?
– насмешливо спросила я, когда с меня начали стягивать халат.

– Пошел он к дьяволу, - хрипло ответил Соколов.
– Я имею полное право любить свою будущую жену!

Это мы еще посмотрим! Я на счет жены, а не любви. Потому что на любовь Соколова, я отвечала с не меньшей любовью. Правда, до самого главного дело не дошло.

Врач не зашел, забежал к нам в палату, вопя:

– Вы совсем офигели?! Устроили нам, тут понимаешь землетрясение!

– Извините!
– пискнула я, прикрывшись пледом.

– Извините, блин! Домой к себе валите и там землетрясения устраивайте!

– Отличная идея, - согласился Соколов, подмигнул мне, и мы вдруг оказались в большой комнате, на не менее большой кровати.