Мой босс - Дед Мороз
Шрифт:
— Серьезно?!
Я резко села. Назар, явно недовольный моим стремительным перемещением, тоже поднялся и, потянув меня к себе, прижал к груди. Я устроилась удобнее в его руках и закрыла глаза, наслаждаясь нашим неожиданным контактом. Было тепло и уютно, хотя, конечно, где-то на задворках сознания билась мысль, что надо бы вспомнить о собственной независимости.
А я таяла в руках этого гада, как мороженое на солнце.
— Конечно, я ж не просто так просил тебя взять загранпаспорт. — протянул Назар. — Мне еще предстоит познакомить
— С фиктивной любимой невестой, — поправила его я.
Исаев ничего не ответил. Вместо этого полез с поцелуями, не собираясь возражать против этой фиктивности. Ну конечно, с чего б это он возражал? Его и так все устраивает. Прекрасный секс, никаких обязательств…
Впрочем, я понимала, во что встреваю. Надо просто брать от ситуации по максимуму и не запариваться по поводу морально-этических вопросов.
— Хорошо, сегодня так сегодня, — легко пожала плечами я, даже не пытаясь увернуться от поцелуев. — Вернемся к нашему договору: желания будут?
Назар только пожал плечами, явно не понимая, с чего б то я сама об этом напоминала.
— Все, что от тебя надо — произвести впечатление.
— Впечатление? — в моем голосе звенели опасные нотки, но мы, кажется, были не настолько хорошо знакомы, чтобы Назар с легкостью их распознал. — Ну вот с впечатлением точно проблем не будет. Не сомневайся!
— Ты золото, — улыбнулся Назар.
— Ага, — не стала отрицать я.
Впечатление-то я на них произведу. А какое именно оно будет, хорошее или плохое, мы не оговаривали.
Но настроения обниматься и целоваться у меня больше не было. Я решительно выбралась из теплых объятий Назара и заявила:
— Пора вещи собирать. Если ты не хочешь в полночь переезжать через границу. И вообще, ты уверен, что тут так легко проехать?
— Не в первый раз уже, — Назар беззаботно пожал плечами. — Так что можешь не беспокоиться. Ты бывала когда-то во Франции?
Я воззрилась на него, как на сумасшедшего.
— Ты же видел, в какой квартире я живу! Ты всерьез считаешь, что у меня были деньги на Францию, но не было на нормальное жилье?
Назар, кажется, искренне не понимал, что в этом такого удивительного.
— Ну, до этого… С родителями…
— С родителями я бывала только в Одессе на море, — покачала головой я. — Назар-Назар… У меня семья Снегурочки и университетского преподавателя. Никакой Франции я никогда в глаза не видела, а загранку сделала, чтобы ею так ни разу и не воспользоваться. Думала, может, в командировку какую-то покруче отправят, но это не с нашей Верой Сергеевной.
Назар, кажется, был впечатлен моими познаниями в плане увиденного мира.
— Значит, тебе точно понравится, — улыбнулся он. — Во Франции бывает интересно, если знать, куда смотреть. Хотя мне больше нравится там весна…
— Мне там не светит ни весна, ни лето, ни осень, — рассмеялась я. — Так что когда отвезешь, тогда и будет. И вообще, хватит валяться. Если мы действительно собираемся уезжать,
Я буквально выскочила из кровати и потянулась за одеждой. Рядом валялось только вчерашнее платье — точно не тот наряд, в котором я хотела бы дефилировать перед Назаром, — и я, посомневавшись немного, схватилась за его рубашку.
— Можно?
— Бери. Тебе идет, — он окинул меня вредным взглядом. — Только, Кирунь, по-человечески прошу, поскорее переодеться во что-то свое.
— Тебе жалко рубашку?
— Нет, мне жалко кровать. Не хочу поломать еще и вторую.
— Гад! — фыркнула я.
На самом деле, было приятно. Мне нравилось, как на меня смотрел Назар — по крайней мере, не приходилось сомневаться в том, что я достаточно желанна. Иногда он буквально поедал меня глазами; порой смотрел спокойнее, но тоже с неугасающим интересом. Полностью лишенная нормального опыта отношений с мужчинами, я, конечно, ни за что не могла поручиться, но ведь, наверное, это хорошо, что я так его привлекаю?
Намереваясь освежиться, я заглянула в нашу с Исаевым комнату, прихватила сменную одежду и отправилась в душ. Смыть с себя последние напоминания о страстном вечере, рассортировать мысли и успокоиться — вот что мне надо. А то скоро поеду мозгами окончательно с этой любовью, а потом в кучу их уже не соберу.
Когда-то мама любила повторять, что влюбленная женщина — это женщина без мозгов. Потом она выразительно смотрела на папу, словно показывала, что если б не влюбилась, то ни за что б за него замуж не вышла. Папа же дополнял, что его разум тоже был непонятно где, но точно не в голове, потому что жена у него тоже не идеал. Но — любит. До сих пор любит.
Мама такого уточнения не делала.
Катька вообще твердила, что она влюбляться никогда не планирует. Ей, мол, главное работа, а не отношения, она хочет карьеру построить, делом заняться, а все чувства подождут. Я ее прекрасно понимала, но сейчас очень сильно захотелось перезвонить сестре и попытаться убедить ее в том, что отношения — это прекрасно.
Может быть, Катя поверила бы мне, своей сестре? Не сказать, что у нас с ней были такие уж идеальные отношения, но не самые плохие на свете точно. Сестра у меня хорошая; я прекрасно знала, что ей можно доверять, и не сомневалась в ее надежности.
Впрочем, мы, к сожалению, сейчас мало общались. Я практически полностью отсекла себя от семьи, а Катя все еще жила с родителями. Набрать сейчас ее почти наверняка означало услышать на заднем плане и мамины команды. Она всегда пыталась направить своих бестолковых дочерей на путь истинный, даром, что мы с Катериной всегда были куда разумнее ее самой.
…Душ сыграл свою немаловажную роль. Я все-таки смогла привести тот хаос, что творился у меня в голове, в сравнительный порядок, и чувствовала себя вроде как получше.