Мой бывший предатель
Шрифт:
Девушка медленно поднимается. Бросает мимолётный взгляд в мою сторону. А после замирает.
Впивается взглядом в меня. Приоткрывает губы.
Будто узнаёт.
Будто знает меня!
— Мам! — сын дёргает меня за рукав пальто. Наташа вздрагивает, смотря на моего ребёнка. — Ты пялишься. Так нельзя.
— Да, я…
— И тётя пялится. Ты их знаешь?
Знаю?
Любовница моего бывшего мужа.
И их дочь.
Ради которых Дубинин на всё готов. Судя по всему, даже
И хуже всего…
Кирилл только что сдал кровь в клинике, где они лечатся.
В клинике, где Савва наверняка сможет раздобыть результаты анализов.
— У неё зайчик из мультика! Я тоже хочу.
Кирилл вырывается из моей дрожащей руки. Бросается вперёд. Пытаюсь перехватить его, но не успеваю.
Это делает другой мужчина. Облегчённо выдыхаю, пока незнакомец не поворачивается ко мне лицом.
Твою же…
Умираю на месте.
Дубинин.
Черт возьми, Дубинин!
Он держит на руках моего сына. Делает шаг ко мне.
Внутри всё сжимается. Ком в горле давит.
Земля уходит из-под ног. Хочется провалиться. Исчезнуть. Но для начала — забрать Кирилла!
А Савва кривой усмешкой и твёрдым взглядом даёт понять, что просто так не отпустит.
— Здравствуй, Мара, — произносит самодовольно. Показательно прижимает к себе сына. — Теперь ты готова со мной поговорить?
Глава 16
За несколько секунд я перебираю все варианты того, что я могу сделать. И как отреагирует Дубинин.
Заорать? Он может просто рвануть непонятно куда. Перекричать, что ребёнку плохо. Тут больные детки, родители к такому привыкшие.
Можно заорать не самое приятное. Обвинить Савву в похищении. Но тут они мамочки, никто не справится. И Дубинин по прошлой схеме — рванёт.
Броситься на него, силой забирая? Савва это вывернет как то, что я неадекватная. И для опеки быстро склепает историю.
Так.
Хорошо?
Какие ещё варианты?
Поговорить? Да. Лучший вариант.
— Верни мне ребёнка, — просу ровным, промёрзшим голосом. — Савва, это не смешно. Это подведут под похищение…
— Я держу на руках ребёнка, который от тебя убегал, — спокойно парирует мужчина. — Какое похищение?
— Удержание силой!
— А я удерживаю?
Я вспыхиваю. Кирюша молчит, не спешит плакать. Нахмуренный донельзя, хлопает глазами.
У него такая реакция на стресс и что-то непонятное. Ступор и отсутствие каких-либо слёз. Сплошная тишина.
Внутри всё обрывается. Желудок в комочек скручивает. Током по нервам лупит, заставляя дрожать.
Но я пытаюсь собраться. Ищу варианты. Как быстрее и безопаснее закончить это всё. И да. Выход только
Согласиться на шантаж.
— Да, готова, — произношу сдавленно. — Поговорить и всё остальное. Но отдай мне сына. Савва… Я не могу… Не сейчас… Я хочу, чтобы ты отпустил ребёнка. Пожалуйста. Я… Это же не сложно? Ты видишь как мне страшно?
Я почти не вру. Я убираю всю защиту, заслоны. Позволяю бывшему мужу увидеть моё состояние.
Разбитая. Испуганная. Измученная.
На грани.
Смотрим, Савва, мне не жалко. Этого хотел?
Губы дрожат, а дыхание рвётся каждую секунду. Истерика играет на нервах, скалится вовсю.
И я не пытаюсь держать себя в руках. Показываю. Демонстрирую.
И…
Немного переигрываю. С просьбами, всхлипами. Но эмоциями делюсь щедро.
Ты ведь хотел, Савва. Ты же так пытался из меня выдавить.
Я теперь сама даю. Открываю поток, позволяю захлёбываться в них.
Почему же, Дубинин, выглядишь так плохо?
Мужчина будто растерян. Впивается в меня взглядом. Явно не находит, что ответит. Находится в полнейшем непонимании.
Хмурится.
И на секунду сходство между ним и Кирюшей становится слишком очевидным.
— Ты же не такой монстр, — продолжаю. — Ты хочешь украсть моего сына? Савва… Так нельзя. Пожалуйста. Что я тебе сделала? За что ты…
— Савва! — вмешивается Наташа. — А что происходит?! Почему она говорит… Отпусти ты ребёнка!
Толкает его в спину. Выглядит обеспокоенной не меньше меня. В мою сторону избегает смотреть, но Савву продолжает доставать.
Прижимаю ладонь к губам. Прячу облегчённую улыбку. На это я и надеялась, что смогу через эту девушку действовать.
Она моложе меня. И не выглядит как законченная стерва, чтобы смотреть в сторонке.
Я оказалась права. Правильно разыграла карты.
Наташа на моей стороне. И давит на Савву. И смотрит на него с явным осуждением. И это лучше, чем одной бороться.
— Мамочка…
Кирюша приходит в себя. Начинает крутиться, просится ко мне. Дубинин перехватывает, не позволяя выпасть из рук.
И сын воспринимает как знак. Особенно видя моё состояние. Начинает орать, реветь, крутиться сильнее.
— Савва…
— Да харэ, — рявкает внезапно. — Что ты из меня монстра делаешь? Забирай.
Нас косятся другие посетители парка, но я не обращаю внимания. Бросаюсь к мужчине, забирая сына.
Прижимаю к себе, как главное сокровище. Так и есть. Глажу по волосикам, целую. Медленно отступаю.
Ноги дрожат. Кажется, если начну бежать — просто грохнусь.
Особенно под этим пронзительным взглядом Саввы. Кожу вспарывает, лишая возможности вести себя нормально.