Мой чужой лорд
Шрифт:
Фэй трясло. Она стояла и смотрела на Вэля, бледная то ли от ярости, то ли от страха.
М-да, чем дальше, тем волшебнее становились отношения Вэлькора с женой. И как смягчить её сейчас?
— Ничего не случилось, — терпеливо произнес Вэль. — Тебя не тронули. И я бы не дал тебя тронуть в любом случае.
— Когда до тебя дойдет, что я не игрушка для твоих идиотских игр?
Голос Фэй дрожал от гнева, как и она сама. И почему она казалась прекрасной как богиня? Разъяренная богиня. Ох…
— Когда до тебя дойдет, что вопрос смерти Эвора Дэлрея — это необходимость, а никакая
Нет, она намеревалась от него сбежать, сразу как только забеременеет. Эх, и не трогать бы её вовсе, назло, но… Нет, Вэль понимал прекрасно, он не выдержит. Слишком уж он терял голову от этой несносной девчонки. Уже сейчас проиграл в который раз, находя очарование уже в искренности чувств Фэй. Если она может так страстно ненавидеть — может, и любит она не менее сильно? Даже горько, что Вэлькору этого чувства от нее не дождаться.
— Игра. Игра идиота, который никак не может отпустить женщину, которая уже тысячу лет как его предала, — прошипела Фэй, упорно пытаясь вывести Вэля из себя. — И раздери тебя Кхат, Вэлькор Дернхельмский, я ужасно жалею, что не могу как она — взять и умереть, лишь бы избавиться от твоего присутствия в своей жизни.
Вэль закрыл глаза.
Нет, нельзя слушать, нельзя реагировать.
Это всего лишь глупая девчонка, которая ничего не понимает.
Это, в конце концов, Фэй, его жена, его проклятая одержимость, которую если у Вэлькора и найдутся силы убить, то, скорее всего, он только себе этим и навредит. Фэй-то переродилась где-нибудь человеком и начала жизнь заново.
— Лучше не рассуждай о том, чего не знаешь, Фэй, — ровно произнес Вэль, убирая руки в карманы камзола и усилием воли отстраняясь от отозвавшейся на зов ярости магии. — И задумайся над тем, что причины моей мести ты знаешь только со слов лживого, насквозь гнилого ублюдка.
— Его ты тоже опоил? — вспыхнула Фэй. — Как меня? Тогда по какому праву ты сейчас его оскорбляешь?
— Нет, дорогая, — ледяным тоном сообщил Вэль. — Твой дружок хотел тебя оприходовать без жароцвета.
— И почему я должна тебе верить?
Ей отчаянно хотелось оправдать Дэлрея. И это отчаянно бесило. Нет уж, Вэль не собирался давать ей повод взять и оправдать своего “друга”. А то этак действительно оправдает и начнет тайно вздыхать. Нет уж. У Вэля не было желания доносить до Фэй всю правду об Эворе, но эту истину он вполне мог заставить её осознать.
— А почему твой дружок просто взял и сдался во время поединка? Жароцвет вообще-то обостряет агрессию. Можешь заметить по себе. Ты можешь сейчас просто взять и успокоиться?
— Я себя контролирую, — огрызнулась Фэй. — Может, и Эв взял себя в руки.
— Он завтракал? — уже откровенно скучая, в очередной попытке достучаться до рассудка Фэй, поинтересовался Вэль. — Нет? Интересно, как же я его опоил?
Эв. Какое интимное имечко для ублюдка Дэлрея. Нет, сегодня Фэй тоже Вэля звала коротко, но только из-за того, что он смог её очень сильно возбудить. За пределами супружеской постели
Фэй сжала губы. Вот с фактами ей уже не поспоришь. Дэлрей от пищи отказался. Так успел шепнуть Вэлю князь Тэлонис, и, если понадобилось бы, Вэль прибег бы к свидетельским показаниям тестя, но… Вроде бы Фэй поняла. Значит, рассказывать ей, что в случившемся виноват и её отец, необходимости не было. Вэль вполне мог ответить за произошедшее самостоятельно.
А по бледному личику Фэй бежали слезы. Молчаливые, горькие, неунимающиеся.
Вэль и сам не заметил, как шагнул к девушке, притягивая её к себе.
Она действительно была молодец. Вэль в глубине души испытывал ликование. Фэй не далась Эвору. Его Фэй, его нежная малышка — и не далась Дэлрею, устояла. Это же какая у неё потрясающая сила воли.
На самом деле, Вэлькору было жаль, что так вышло. Он ощущал, насколько глубоко Фэй переживает произошедшее, и понимал это, причем понимал еще до того, как согласился претворять план князя Тэлониса в жизнь. И сейчас Вэль на самом деле хотел хотя бы попробовать успокоить жену, но Фэй закостенела, дернулась, пытаясь вырваться из хватки Вэля.
— Убери руки, — прошипела Фэй.
Нет, жароцвет делал свое дело, Вэль прямо ощутил, как эмоционально все существо Фэй забилось от желания. И щеки запылали, и губы пересохли, и зрачки расширились от предвкушения. А ведь просто так, от его, Вэлькора, близости. И ведь брыкалась при этом, строила из себя невесть что. Ладно, дорогая, раз ты по-хорошему не понимаешь, будем по-плохому.
— Ты как-то очень самонадеянна, — Вэлькор усмехнулся и разжал-таки руки, отпуская Фэй. — Думаешь сама с этим справиться, а? Это жароцвет. Он не отпустит тебя, пока ты не дашь этому выход.
— Так заставь меня еще раз, — презрительно выдохнула Фэй — Это же твое любимое занятие. Иначе ты не можешь.
— Ну отчего же, — Вэль растянул губы в ухмылке. — Вот сейчас, дорогая жена, я к тебе и не прикоснусь, пока ты не попросишь.
Фэй была наивной дурочкой. Потому что она нацепила на личико самодовольное выражение типа “обойдусь без подобной сомнительной чести” и вообще шагнула было к двери, явно намереваясь уйти. Ох, мало она знала про жароцвет, ох мало… Ну ладно, Вэль-то это изучал, а ей, лишенной обучения в чародейском ордене, простительно не знать.
— Вечером будешь просить на коленях, — буднично заметил Вэль, скрещивая руки на груди.
Как и ожидалось — Фэй замерла. Затем все-таки развернулась к Вэлькору.
— Это со мной из-за тебя, — с ненавистью произнесла девушка. — И тебе мало того, что ты и так меня унижаешь? Хочешь еще?
— Ну я бы поспорил, — Вэль пожал плечами. — Если бы ты вчера не помешала дуэли, то и поить тебя жароцветом у меня бы необходимости не было. Ну а про унижение… Нет, Фэй, у меня нет желания тебя унизить, но я хочу извлечь свое удовольствие из этой ситуации. В конце концов, я не предъявляю тебе, что до того, как ты опомнилась, ты с твоим дружком пару раз поцеловалась точно. Сейчас тебе не надо делать ничего унизительного. Просто попроси. Я не хочу бунтующую истеричку.