Мой дедушка – частный детектив
Шрифт:
Каэдэ опустила голову, будто потупившись, но мысленно посмеиваясь. И когда уже собиралась спросить: «Это все, дедушка?» – он опередил ее и с усмешкой объявил, что и это еще не все.
– Скорее «вызов для старика, живущего в одиночку», нежели «вызов для читателя», превращается в задачу из двух частей. Предыдущий «сюжет» – не более чем завязка. Существует еще и развязка – «другой сюжет».
Дед решительно закончил:
– «Тридцать третий» был еще один.
Не может быть. Неужели даже это…
– Явный намек на это присутствует на первой схеме. Прежде всего стул ученика под номером восемь возле нижнего правого угла схемы,
«Но ведь…»
– Как ты понял, что это место девочки?
– Это я объясню потом. А пока хочу затронуть причины слов и действий «Гарри» на уроке. Про него было сказано «справедливый, но не прочь пошалить». Неужели такой человек стал бы тратить последний урок перед выпускной церемонией, драгоценное время для прощания с Каэдэ и остальными на то, чтобы напугать всех страшными историями? Разве не выглядит более естественным предположение о том, что у него были другие намерения?
И впрямь он само внимание.
– Вероятно, накануне последнего урока он несколько раз ходил домой к девочке, которая прогуливала школу, и убеждал ее вернуться – «тебя же все ждут», «давай попрощаемся с Каэдэ-сэнсэй всем классом». В результате этих уговоров девочка спустя долгое время все же пришла в школу, о чем ни ты, ни дети заранее не знали. И долгожданная встреча состоялась. Любитель пошалить «Гарри», видимо, подстроил маленький сюрприз. И, наверное, именно заинтересовавшись его изобретательной задумкой, девочка решила побывать в школе. Сначала «Гарри» рассказал страшную историю про девочку в бомбоубежище. Потом, как только закончится урок разговорного английского, собирался выкрикнуть что-нибудь вроде: «Смотрите все! Вон туда, в дальний угол класса!» А девочка, пропускавшая школу, тогда нерешительно появилась бы в классе, войдя в дальнюю от доски дверь. И одноклассники, постоянно переживающие за нее, разразились бы восторженными криками и аплодисментами – согласно плану. Если посмотреть на дальнюю от доски дверь на первой схеме, можно без труда убедиться, что ее оставили открытой шире, чем ближнюю, чтобы этой девочке было легче войти в класс. Вот это и есть еще одна причина помимо проветривания.
– Дедушка… есть еще пара вопросов, которые мне хотелось бы тебе задать.
– Не стесняйся, спрашивай.
– Вот первый: как ты узнал, что кто-то из детей класса не посещает школу?
– Об уроке разговорного английского ты сказала следующее: «Разбившись на пары и тройки, сблизив плечи, дети старательно заговорили по-английски». Если в классе тридцать два ученика, они, естественно, разбиваются на пары. Зачем же тогда понадобилось составлять тройки? Причина очевидна: одного человека недоставало. В самом начале ты, кажется, произнесла: «В тот день в классе было общим счетом тридцать два человека». Ты просто сказала чистую правду. Да, в тот день в классе действительно находилось тридцать два человека: тридцать один ученик и ты сама.
– Тогда вернемся еще раз к вопросам. Как ты понял, что тот прогульщик – девочка?
– Опять-таки из твоих собственных слов.
Знала же, что он заметит…
– Услышав от «Гарри» о девочке в бомбоубежище, ты, «переживая за ту самую девочку, в тот момент невольно перебила». Ты не находишь в указательном местоимении ничего странного? Если бы ты переживала о дальнейшей судьбе девочки из бомбоубежища, тебе следовало назвать ее «этой
Словно подавая знак, что разговор окончен, дед с кряхтеньем откинулся на спинку кресла.
И тут…
Из прихожей донеслось сразу несколько голосов: «Извините за беспокойство!» С точки зрения Каэдэ, момент был самым подходящим, но за манеры ей стало неловко.
– Ох уж эти дети… сказали же им – позвонить, как полагается!
– Кто это там?
– «Гарри», «Рон» и «Гермиона».
– Как ты сказала?
– На днях я случайно встретила всех троих в поезде. Все они учатся в одной и той же средней школе, и по предложению «Гермионы» организовали клуб изучения детективов, фантастики, фэнтези и хоррора. Но они уже прочитали почти все книги этих жанров, какие только нашлись в школьной библиотеке. И я спросила, не хотят ли они зайти в гости к моему дедушке.
– Можно войти? – послышался милый сердцу Каэдэ голос «Гарри».
«Ого, у него уже немного ломается голос!»
Это было и забавно, и вместе с тем как-то трогательно.
– Слишком накурено, нехорошо.
Краем глаза посматривая, как не скрывающий радости дед бросается открывать окно, чтобы выгнать сиреневый сигаретный дымок, Каэдэ откликнулась:
– Входите, пожалуйста!
И в кабинет вошли сразу трое, совершенно разные по внешности и росту. Разумеется, на самом деле внешне они ничуть не напоминали персонажей книг о Гарри Поттере, но, по мнению Каэдэ, характером действительно походили на них. «Рон» и «Гермиона» сразу же загомонили:
– Ничего себе комната… Отпад, и правда сплошь одни книги!
– Как не стыдно! Сначала поздоровайся!
– Вроде бы в саду здесь полно сверчков. А вот и новейший определитель насекомых.
– Нет, это не значит «поздороваться»!
Знакомство состоялось.
– Мадофуки-сэнсэй, – поддев очки на носу средним пальцем и окидывая взглядом стеллажи с книгами, перешел к главному вопросу «Гарри», – если не ошибаюсь, кажется, здесь есть страшные книги, которых мы еще не читали… можно время от времени заходить и брать их?
– Это невежливо! «Нельзя ли нам иногда навещать вас и заимствовать на время ваши книги», – поправила «Гермиона».
– По-моему, с этим выражением что-то не так, – подхватил «Рон».
Дед расхохотался.
– Приходите и берите книги в любое время. Что касается известных страшных романов, здесь они собраны почти все. Вот, к примеру… вам ведь больше всего хотелось, чтобы девочка, пропускающая уроки, вернулась в класс? В таком случае, как насчет истории, в которой «сбывается все, чего только пожелаешь»?