Мой дикий

Истомина Аня

– На себя посмотри! – повышает голос Забава.

– Ладно, – устало вздыхаю. – Поверишь. Я слов на ветер не бросаю. А пока пусть вас еще денька два Мирон поохраняет.

– Эээ, нет! Заберите его с собой! – подпрыгивает девчонка.

– Не могу. Извини. – усмехаюсь. – Мир, ни на шаг от девчонок не отходить!

– Есть, товарищ командир, – салютует он, не отрываясь от приставки, когда я прохожу мимо.

Выхожу из квартиры, сбегаю по лестнице и на нижних этажах нос к носу сталкиваюсь

с Алисой. Она испуганно отстраняется от меня и быстро шарит глазами вокруг, будто в поисках путей отступления. А вот фиг-то ты угадала, моя сладкая.

– Привет, – выдыхаю и притягиваю ее к себе за талию.

Вглядываюсь в усталое бледное лицо и прижимаю ладонь к нежной щеке. Алиса, в первую секунду будто окаменевшая, приходит в себя и резко отталкивает мою руку.

– Не прикасайся ко мне, – рычит. – Уходи.

Так, значит, тоже уже надумала себе что-то за эти сутки.

– Я пришел поговорить.

– Мне не о чем с тобой говорить, – толкает меня в грудь моя рыжая фурия и смотрит так строго, что почти страшно.

– Зато мне есть о чем. А еще ты мне кое-что должна.

– Машину, – кивает Алиса и лезет в карман за ключами, тянет мне.

Смеюсь.

– Баню.

– Я не поеду с тобой никуда! – выкручивается она, но я подхватываю ее на руки и быстро спускаюсь по лестнице.

Дорогие мои, дальше еще глава.

54. Рэм

Едем в машине молча. Ловлю дежавю, потому что Алиса игнорирует любые мои попытки поговорить. Но в этот раз она зря надеется, что я психану и отстану.

Звонит телефон. Это Максим.

– Да, – отвечаю на громкой связи.

– Здравствуйте. Что-то не могу дозвониться до Алисы Олеговны. И вы все не в сети были. Как Злата?

Алиса судорожно лезет в карман и включает телефон.

– Отлично. На костылях гонцает, как на своих двоих.

– Ей нужно ещё курс. – не разделяет моего восторга парень. – Она уже должна не на костылях передвигаться, а на своих двоих.

– Дату назначай. Я привезу. – кошусь на Алису строго. Пусть только скажет что-то против, но она молчит.

– Давайте в понедельник. И ещё… у нас крестины завтра. Вы, вроде, хотели крёстным быть?

– Так, Макс, – выдыхаю.

Не готов я нести ответственность такую. Ну, какой из меня крестный?

– Я завтра не смогу, развожусь.

– Опять? – искренне удивляется Петров. Невольно усмехаюсь.

Краем глаза вижу, как Алиса закатывает глаза.

– Ладно, я перезвоню тебе потом. – сбрасываю. Делаю музыку потише.

– Помнишь, когда ты принесла мои вещи, я был с мужиком? – смотрю на рыжую вредину, но она никак не реагирует на мои слова. – Это очень серьезный бандюган. Был. Он пытался надавить на меня через вас. Я не мог позволить ему догадаться, что ты мне важна. И женился фиктивно.

–

Был? – впервые подаёт голос Алиса и бросает на меня мрачный взгляд.

– Был, – киваю. – Внезапно умер. Сердце. И я мог бы занять его место. Держать всю Москву в своих руках. А я выбрал вас.

Делаю паузу, ожидая реакции, но Алиса молчит. Смотрит в окно.

– Я развязался. И с этого дня больше никому моя жизнь не интересна. Не будет ни перестрелок, ни покушений.

– И кем ты будешь? Честным депутатом? – усмехается Алиса, не оборачиваясь.

Морщусь. И эта туда же.

– Нет. Откроем бизнес с тобой. Хочешь клинику свою?

Молчит.

Ну, ничего, молчи-молчи. Все равно сдашься.

Подъезжаем к бабкиному дому. Глушу двигатель.

– Здесь я вырос. – открываю Алисе дверь и помогаю выбраться не смотря на то, что сопротивляется. – Когда мне совсем хреново, я сюда приезжаю и на пару дней забываю о том, что моя жизнь идет совсем не так, как хотелось бы.

Заходим в старый, дряхлый дом. Ставлю пакет с едой на стол в маленькой кухне и врубаю электричество. Загорается тусклый свет.

– И что, тебе сейчас… хреново? Ты же со всем разобрался. – вроде как буднично уточняет Алиса, направляясь в единственную жилую комнату и разглядывая с интересом деревенский антураж.

Тут тебе и самовар на столе, и посуда в серванте, и вышивка на стенах. Колоритно.

– Хреново, лапуль, – ловлю ее за руку и разворачиваю к себе.

Обхватываю нежную щеку ладонью, приподнимаю лицо вверх, но Алиса не смотрит на меня.

– Я подыхаю без тебя. Без всех вас. – хриплю и чувствую, как сердце снова сжимается от этого признания.

Склоняюсь, чтобы поцеловать, но Алиса уворачивается.

Злюсь. С рыком прижимаю ее крепче и, придерживая за затылок, вжимаюсь в упрямо сжатые губы. Напираю так, что они разжимаются под натиском.

Врываюсь в нежный рот, завоевывая, подчиняя, выбивая дурь из красивой рыжей головы. Алиса сопротивляется, но все же сдержанно отвечает на поцелуй.

Отрываюсь на выдохе. Зарываясь носом в волосы, дышу ее нежным цитрусовым ароматом.

– Я думал о тебе каждую свободную минуту. Каждую гребаную ночь. Пялился в потолок и думал.

– И в то время, когда тебе невеста сосала? – вскидывается на меня волчицей Алиса, с силой отталкивая от себя.

Делаю короткий шаг навстречу, снова ловлю в объятия. Приходится аккуратно скрутить рыжулю, потому что пытается вырваться. Отвожу ей руки за спину. Прижимаю за бёдра к своим, где уже вовсю идёт бунт в штанах. Утыкаюсь лбом в ее. Стараюсь унять сбившееся дыхание.

– Да это сказано было, чтобы ты мне по морде залепила. Мы с ней даже не жили вместе. – шепчу. – Я голодный, как волк. Но ни на кого, кроме тебя, он даже и не подумал вставать… Алис… Я тебя люблю. Давай мириться.