Мой дом там, где ты
Шрифт:
— Фу, Лютик! Все свои. Давай, дуй на место. — Шепчу ему, как можно строже.
— Ты завела собаку? — удивляется Настя.
— Нет. Это пёс Егора. У меня кошка. Мика. Только она осталась во Франции.
— Прикольно! А почему его собака спит в твоей комнате? Или это уже не твоя комната?
— Долго рассказывать…. Я дальше сама, а то Энжи может испугаться.
— Кто такая Энжи? — спрашивает Макс, аккуратно придавая моему телу вертикальное положение.
— Пойдём, пока весь дом не разбудили. Я тебе потом всё
Макс наклоняется и целует меня в щёку, убирая волосы с лица. Казалось бы, простой жест, но я отчего-то чувствую себя неловко, прячу смущение под улыбкой и отвожу глаза.
— Валер, ты точно в порядке?
— Да, не волнуйся. Со мной всё хорошо. Спасибо вам обоим за вечер! — улыбаюсь я, хватаясь за дверь, чтобы не упасть. — И простите, если что не так…!
— Не говори глупости. Ну, мы тогда пойдём. Завтра созвонимся. Дверь просто захлопнуть? — я часто киваю, но всё же нахожу в себе силы, чтобы ответить.
— Да. Спасибо. — На этом отворачиваюсь и вваливаюсь в свою комнату, так как стоять больше физически не могу.
Замираю. Слышу только собственное утяжелённое дыхание. Значит, Энжи спит. Это хорошо. Колени трясутся, ноги подкашиваются. Я опускаюсь на пол и неплотно закрываю за собой дверь, чтобы Лютый мог выйти в любой момент, если захочет. Хоть, он и никогда этого не делает, но я стараюсь не забывать.
Если Егор вернётся, он будет нервничать, что не может встретить хозяина. «Ха! Егор вернётся. Сейчас!» — аж, самой стало смешно.
Глажу виноватую морду Лютого, что стоит возле меня и закусив губу, ползу к кровати. От невероятных усилий, которые я для этого прикладываю, тело покрывается липким потом и мелко дрожит.
С огромным трудом взобравшись на кровать, я прикрываю глаза и просто пытаюсь восстановить дыхание. Сердце колотится так, словно я только после тренировки. Какого хрена со мной происходит, я не понимаю.
Кроме слабости во всём теле, ощущаю онемение в поясничном отделе и мне это совсем не нравится. Не мешало бы обратиться к врачу, пока я здесь. И Энжи будет под присмотром. Даю себе обещание не откладывать в долгий ящик, а сделать это прямо завтра, с самого утра.
Всю ночь пребываю в странном состоянии. Нечто среднее, между сном и явью. Словно падаю в пропасть, а выбраться не могу.
Едва наступает рассвет, тело пронзает острая боль. Жду, пока пройдёт приступ и решаю спуститься вниз, чтобы принять обезболивающее.
Энжи проснулась как раз в тот момент, когда я выхожу из комнаты.
— Спи, дочка. Ещё очень рано. — Малышка послушно опускается обратно на подушку и сопит.
Лютый увязался за мной. Но я не возражала. Может, это глупо, но рядом с ним, я частично ощущаю незримое присутствие Егора. И от этого мне становится намного теплее.
Крепко держась за перила, я переступаю последнюю ступень и останавливаюсь. Резкая боль в животе, вызвала
— Ну, ну, малыш, не переживай. Сейчас всё пройдёт и мы с тобой пойдём на кухню. Не за едой, а за таблеткой для меня. — Криво ухмыльнувшись, я опустила голову.
Спазм проходит, но боль остаётся. И мне это не нравится. Просидев в неудобной позе ещё с минуту, я решаю встать и во что бы то ни стало, дойти до аптечки. Но, как только я поднимаюсь и пытаюсь выровняться, резкая боль содрогает моё тело и сознание покидает меня.
***
— Ой, смотри, кажется, она приходит в себя. Лерочка…
Слышу знакомый женский голос совсем рядом, но, как ни стараюсь, не могу определить кому он принадлежит. Всё тело объято огнём. Живот, словно распороли ножом и забыли зашить. Скрючившись, я издаю стон и тянусь туда, где боль просто невыносима. Тело болит и не желает слушаться, руки стали таким тяжёлыми, словно их вылили из свинца. Что за черт?! Мне никогда ещё не было так плохо.
Я попыталась открыть глаза, но это оказалось непосильной задачей.
— Лерочка, Лер, ты меня слышишь? — всё тот же женский голос обращается ко мне, держа меня за руку.
Пытаюсь ответить незнакомке из вежливости, но язык прилип к нёбу. И говорить мне совсем не хочется. Хочется кричать от боли и страха. Но я держусь. «Где я? Я не узнаю запах. Это точно не моя комната. Я не слышу голоса дочки, лая собаки. Что происходит?! Где я нахожусь?! Кто это рядом со мной?! Где все?! Я не могу уйти и их бросить! Я не могу». — Последняя мысль, что приходит мне в голову.
В следующий раз я очнулась от дикой боли. Там где у меня когда-то был живот, сейчас раскрытая рана и кто-то бесцеремонно копошится в ней, трогает мои органы, не задумываясь о том, что мне вообще-то больно. Я просто в ужасе кричу, но по факту, не произвожу ни одного звука. Мне как будто заклеили рот. Запечатали сургучом. Я пытаюсь отодвинуться, убрать ненавистные руки прочь, но моё тело мне больше не подчиняется. Я обездвижена. Чувствую себя расчленённым дождевым червём. Интересно, а что они чувствуют, когда их разрывают? Они вообще хоть что-то чувствуют? О чём я только думаю?! Какие ещё черви?! Боже! Как же мне страшно!
В следующий раз, когда сознание проясняется, слышу незнакомый мужской голос. Очень уверенный и авторитарный. Он произносит какие-то странные фразы.
— Необходимо провести общие клинические анализы и биохимию: печеночные пробы, мочевина, креатинин. Коагулограмма. Прокальцитонин. УЗИ органов брюшной полости, включая почки. Компьютерная томография с контрастом.
— Уважаемые коллеги, я по-прежнему настаиваю, что это моя пациентка. У неё все признаки внематочной беременности.
— Да, о чём вы говорите, это обычный аппендицит.