Мой дорогой
Шрифт:
Билли вскочил на ноги. Он презирал Дрю за жалость к нему и себя за то, что вызывал эту жалость.
– Иди к черту! Мне не нужна твоя благотворительность! – крикнул он в лицо Дрю, стараясь удержаться на ногах.
– Сядь, Билли, – невозмутимо сказал Дрю.
– А если я не сяду, – прорычал тот, – ты что сделаешь? Арестуешь меня, шериф?
– Боюсь, мне придется поручить это кому-нибудь другому. Я больше не работаю шерифом в Каламити.
Не в силах устоять на ногах от потрясения, Билли кое-как плюхнулся на стул. Трясущейся
– Тогда какого черта ты еще носишь значок?
– Я отказался от работы, но оставил себе звание. – Дрю с довольным видом откинулся на спинку стула. – Ты же знаешь, как давно я мечтал оставить свою опасную профессию. Теперь у меня появилась блестящая идея – шоу шерифа Макгира «Дикий Запад».
– Ты никогда в жизни не занимался этим. Пойди остуди голову холодной водой! – презрительно заявил Билли.
Дрю снисходительно улыбнулся.
– Под эту идею мне надо получить кредит. А родилась она после недавнего разговора с мистером Уильямом Коди. Он играл главную роль в мелодраме, написанной Недом Бантлайном.
Билли было знакомо это имя. Бантлайн был автором многих книг, которые остались в мансарде заведения мисс Мелли. Вспомнив, как они ему нравились, Билли пожалел, что не захватил их с собой.
– Коди объяснил мне, – продолжал Дрю, – что для шоу мне понадобятся лошади, пистолеты, ковбои, дикие индейцы…
– Откуда ты возьмешь их, если ни одного не знаешь? – усмехнулся Билли.
– Как это не знаю?! А Безумный Джо из Каламити!
– Джо-парикмахер?!
– Во всяком случае, я уверен, что он владеет томагавком так же ловко, как и бритвой. – Дрю уткнулся подбородком в ладони и стал пристально изучать Билли. – А сейчас мне совершенно необходим меткий стрелок. Такой, чтобы мог попасть в монету, подброшенную в воздух, или разрезать пополам игральную карту со ста двадцати футов.
Билли резко отодвинул стул.
– Ну уж нет, даже не мечтай! Если ты еще не слышал, то заявляю тебе, что я навсегда оставил свои пистолеты.
Покачнувшись, он ухватился за стол, затем оттолкнулся и, покачиваясь, направился к выходу.
– Я уже получил приглашение на наши первые гастроли за границей, – сказал ему вдогонку Дрю.
Небрежно брошенное сообщение остановило Билли на полпути. В затылке закололо. Робкое предчувствие отозвалось в сердце слабой надеждой покончить со своей тоской, со своим одиночеством.
– Куда? – прошептал он.
– В Лондон…
Билли развернулся и очень медленно, как будто боялся разбиться, подошел к столу. «Боже, – подумал он, – мне срочно нужно выпить». Он спрятал под стол дрожащие пальцы и подумал, что в таком состоянии не сможет даже удержать пистолет в руке, а тем более – выстрелить в цель.
Он посмотрел в голубые глаза Дрю.
– Я знаю, почему ты это делаешь.
Дрю лучезарно улыбнулся ему.
– Я так и думал. Человек с твоим вкусом и разборчивостью наверняка оценил мою Анну.
Билли пропустил
– И я очень благодарен тебе за заботу, но… – продолжал он, озадаченно глядя на Дрю. И тут смысл его слов дошел до него. – Анна? Анна Гастингс? Эта старая высохшая груша?
– Придержи язык, парень! – Дрю предостерегающе поднял руку. – Спешу сообщить тебе, что, во-первых, она моя невеста, а во-вторых, Анна не груша, а спелый роскошный гранат, который трепещет от ожидания, чтобы упасть в мои объятия!
– В последний раз, когда я ее видел, она трепетала от ярости, а не от ожидания твоих объятий, – язвительно заметил Билли.
– Несмотря на наши разногласия, Анна согласилась финансировать мое предприятие. Я предпочитаю рассматривать это как своего рода приданое. И вообще, должен тебе сказать, что мы прекрасно понимаем друг друга.
– О, я отлично помню, как она презирала тебя и желала тебе смерти.
– Что было, то прошло, – сказал Дрю. – Могу тебя уверить, что она была очень нежна со мной в нашей переписке.
Билли замолчал. Пусть Дрю не думает, что он унизится и станет расспрашивать об Эсмеральде.
Дрю пристально посмотрел на друга.
– Как-то раз Анна упомянула в своем письме о племяннице, – небрежно сказал он. – Если не ошибаюсь, речь шла о каком-то ее ухажере, кажется, графе.
Билли нервно забарабанил пальцами по столу.
– Кажется, это тот самый граф, который ухаживал еще за матерью Эсмеральды, – продолжал Дрю. – Поскольку матушка больше двадцати пяти лет назад бросила его у алтаря, он теперь решил обратить взоры на ее дочь. Анна пишет, что в свои пятьдесят лет он в полном порядке – привлекательный, мужественный. Правда, пользуется славой охотника до женского пола… но, видимо, молодая невеста им довольна…
Билли потянулся через стол и схватил Дрю за его безупречно повязанный модный галстук. Треньканье гитары оборвалось. Посетители оставили свои привычные занятия и уставились на них, в изумлении открыв рты.
Билли долго вглядывался в глаза Дрю. Затем осторожно опустил его, тщательно расправил галстук и решительно спросил:
– Так когда же мы едем?
29
Только когда все участники гастролей садились на пароход в Нью-Йорк, Билли узнал о том, кто на самом деле подсказал Дрю изобразить в своем шоу бандитскую шайку.
– Даже мама благословила нас, братишка, – широко улыбаясь, прогудел ему Вирджил, когда они поднимались на борт парохода. – Она сказала, что больше не потерпит, чтобы ее сыновья славились своими бандитскими выходками. Другое дело, если мы станем изображать эту банду на сцене. Против этого она не возражает. – Он наклонился и оглушительно прогрохотал Билли в самое ухо, искренне полагая, что говорит по секрету: – Мама еще просила присмотреть за тобой. Она говорит, ты просто теряешь голову, когда дело доходит до женщин.