Мой друг Мегрэ
Шрифт:
— Он со мной уже два года. Это очень культурный молодой человек. Мы познакомились в Канне.
— Он там работал?
— Он посылал репортажи в одну парижскую газету.
Морикур, наверное, подслушивал за переборкой.
— Вы превосходно говорите по-французски, миссис Уилкокс.
— Я одно время училась в Париже. Гувернантка у меня была француженка.
— Марселей часто приходил на яхту?
— Разумеется. По-моему, на яхте побывали почти все жители острова.
— Вы помните ту ночь, когда его убили?
— Кажется,
Мегрэ посмотрел на ее руки: они не дрожали.
— Он много говорил обо мне в тот вечер.
— Мне об этом рассказывали. Я не знала, кто вы такой. Я спросила у Филиппа.
— А господин де Морикур знал?
— Оказывается, вы знаменитость.
— Когда вы покинули «Ноев ковчег»…
— Я вас слушаю.
— Марселей уже ушел оттуда?
— Этого я не могу вам сказать. Я знаю, что мы добирались до гавани, двигаясь вдоль самых домов, — такой сильный был мистраль. Я даже думала, что нам не удастся добраться до яхты.
— Вы с господином де Морикуром сразу же сели в лодку?
— Сразу же. Что бы мы еще стали делать? Вот теперь я вспомнила, что Марселей проводил нас до шлюпки.
— Вы никого не встретили?
— В такую погоду на улице, вероятно, никого не было.
— А де Греф и Анна уже вернулись к себе на лодку?
— Возможно. Не помню. Впрочем, подождите…
И тут Мегрэ с изумлением услышал голос м-ра Пайка, который впервые позволил себе вмешаться в расследование. Человек из Скотленд-Ярда сказал внушительно, но как бы не придавая этому значения:
— В Англии, миссис Уилкокс, мы были бы обязаны напомнить вам, что каждое слово, произнесенное вами, может свидетельствовать против вас.
Она с изумлением посмотрела на него, посмотрела на Мегрэ, и в глазах ее появилось смятение.
— Так это допрос? — спросила она. — Но, скажите, господин комиссар… Я полагаю, вы не подозреваете нас с Филиппом в том, что мы убили этого человека?
Мегрэ помолчал, внимательно разглядывая свою трубку.
— Я никого не подозреваю a priori [7] , миссис Уилкокс. Однако это допрос, и вы имеете право не отвечать мне.
7
заранее (лат.)
— Почему бы я не стала вам отвечать? Мы сразу же вернулись на яхту. У нас даже набралась вода в шлюпку, и пришлось уцепиться за трап, чтобы подняться на борт.
— Филипп больше не уходил с яхты?
В глазах ее отразилось колебание. Ее стесняло присутствие соотечественника.
— Мы сразу же легли, и он не мог уйти с яхты так, чтобы я этого не слышала.
Филипп выбрал как раз этот момент, чтобы появиться в белых шерстяных брюках, с только что зажженной сигаретой
— У вас есть ко мне вопросы, господин комиссар?
Мегрэ сделал вид, что не замечает его.
— Вы часто покупаете картины, сударыня?
— Довольно часто. Это одно из моих хобби. Конечно, у меня нет того, что называется картинной галереей, но есть довольно хорошие вещи.
— Во Фьезоле?
— Да, во Фьезоле.
— Итальянские мастера?
— Ну, до этого мне далеко. Я скромнее и довольствуюсь более современными картинами.
— Например, Сезанном или Ренуаром?
— У меня есть очаровательный маленький Ренуар.
— А Дега, Мане, Моне?
— Есть один рисунок Дега, «Балерина».
— А Ван-Гог?
Мегрэ не смотрел на нее, а устремил взгляд на Филиппа, который, казалось, проглотил слюну и уставился глазами в одну точку.
— Я как раз только что купила картину Ван-Гога.
— Сколько времени назад?
— Несколько дней. Когда мы ездили в Йер, чтобы отправить ее, Филипп?
— Точно не помню, — ответил тот почти беззвучно.
Мегрэ помог им.
— Не было ли это за день или два до убийства Марселена?
— За два дня, — сказала она. — Я вспомнила.
— Вы здесь нашли эту картину?
Она не догадалась подумать и секундой позже уже кусала губы с досады, что ответила сразу.
— Филипп через своего приятеля… — начала она.
Трое мужчин молчали. Она вдруг поняла, посмотрела на всех по очереди и воскликнула:
— Что это значит, Филипп?
Она вскочила и подошла к комиссару.
— Вы не хотите сказать?.. Объяснитесь! Да говорите же! Почему вы замолчали? Филипп? Что это?..
Тот по-прежнему не шевелился.
— Прошу прощения, сударыня, за то, что уведу вашего секретаря.
— Вы его арестуете? Да ведь я же говорю вам, что он был здесь, что он не покидал меня всю ночь, что…
Она посмотрела на дверь каюты, служившей спальней; чувствовалось, что она вот-вот отворит ее, покажет широкую кровать и воскликнет: «Как мог он уйти, чтобы я этого не заметила?»
Мегрэ и м-р Пайк тоже встали.
— Следуйте за мной, господин де Морикур.
— У вас есть постановление?
— Возьму у судебного следователя, если вы потребуете, но думаю, что это не понадобится.
— Вы меня арестуете?
— Пока нет.
— Куда же вы меня ведете?
— В такое место, где мы сможем спокойно разговаривать. Вам не кажется, что так будет лучше?
— Скажите, Филипп… — начала м-с Уилкокс.
Не отдавая себе в этом отчета, она обратилась к нему по-английски. Филипп не слушал ее, не смотрел на нее, не думал о ней. Поднимаясь на палубу, не бросил на нее Даже прощального взгляда.
— Вы немногое сможете от меня узнать, — сказал он Мегрэ.
— Весьма возможно.