Мой двор

Чумаков Никита

Несколько разных поколений подростков играли на теннисном корте корте без сетки в футбол, дрались по поводу и без, а потом нажирались как свиньи стыренным или купленным, но больше стыренным у Алика алкоголем после школы. Окружавшие детскую площадку гаражи были исписаны граффити и ругательствами, а подъезд номер два в соседнем здании напротив корта был излюбленным местом всех, кто курил гашиш, среди общей массы школьников.

Во всех дворах тусовались школьники, антифашисты и футбольные фанаты постарше.

Когда приезжала милиция, школота испарялась со двора и материализовывалась в соседнем дворе под навесом первого подъезда соседнего дома, и так по кругу пока милиция не перестала реагировать на звонки слишком активных граждан. Когда я был уже в восьмом классе, во всем районе было несколько дворов на подобие “корта”: это “сова”, “настроение” и “пьяный”, так что все мы курсировали из двора во двор заёбывая своими криками, пьянками и дымом всё живое, милиция редко ловила нас, за счет того, что пока она едет мы уже кочуем в соседний двор, а на смену нам приходили незадачливые алкаши которых

заставала милиция вместо нас. У подъезда номер один мы прогуливали школу и прятались от Алика. А “настроение” было расположено у дома возле огромной детской площадки. В последнем подъезде этого дома был расположен опорный пункт милиции, никогда не реагировавший на тусующихся вокруг дома или в подъездах дома малолеток, разрисовывавших стены подъездов и в наглую употреблявших алкоголь на улице, а вещества в подъездах. Разогнали всех оттуда, когда опорный пункт ощетинился камерами видеонаблюдения, а милиция стала полицией. ”Сова” был так прозван из за криповой деревянной совы стоявшей возле одной из песочниц, находился он возле школы восемнадцать сорок и мы часто снимали там видео с трюками скейтеров, или пили пиво после уроков. “Пьяный” находился через дом от корта, рядом с Проспектом Мира, а название своё он получил из-за огромного количества агрессивных алкашей буквально нерестившихся к этому месту по вечерам, поэтому чтобы с ними не пересекаться мы тусовались там днем.

Сову со временем облагородили и переделали- теперь это одна из лучших площадок в районе. Корт тоже переоборудовали – там теперь есть сетка и резиновое покрытие, а гаражи вокруг обновленной детской площадки, оборудованной тренажерами снесли. Вечернее и ночное население Пьяного спилось и вымерло, а двор преобразился до неузнаваемости. “Настроение” нынче пустует и там стоят новые лавочки, которые меняют каждый год.

Недалеко от церкви, через дорогу расположена станция печально известная станция метро Рижская, в 2004 году возле неё взорвалась смертница. В наши дни у Рижской появилась вторая станция с переходом- Ржевская. После взрыва на Рижской на следующий день, первого сентября возле каждой школы Москвы дежурила милиция и Собр.

Сгоревшее здание где жили бомжи, снесли и на его месте стоит административное здание, там часто в актовом зале танцуют самбу пенсионеры и люди с ограниченными возможностями бесплатно, магазин “Утконос” там почему-то не прижился. В радиусе километра вокруг моего дома все площадки обновились, тротуары расширились и в некоторых местах покрылись плиткой. За двести девяносто второй школой стоит Московская Областная Дума на Проспекте Мира все годы сколько я себя помню, я успел поработать там полгода поваром в депутатской столовой, я готовил и стоял на раздаче. Не доходя до Думы рядом с двести девяносто второй стоит художественная школа- красное кирпичное четырехэтажное здание. Рядом с ней стояли вездесущие “ракушки” в наши дни, замененные на компактную детскую площадку и мини парковку. В пятидесяти метрах от “художки” стоит общежитие вьетнамцев, когда я был совсем малой, я с другими детьми пролезал с большой площадки расположенной слева от моего дома сквозь забор и мы качались на качелях стоявших на территории вьетнамцев изредка играя с местными. Из-за языкового барьера это было втройне забавно, но мы были детьми и быстро сообразили, что язык жестов у детей универсален и не имеет разделения на регионы и не имеет акцента-так что дипломатия была налажена.

Сейчас на месте тех качелей парковка, а все дыры в заборах исчезли вместе с международным детским общением. За этим общежитием всё время стояла школа 1297, как ни странно ни с кем из её учеников ни я ни мои друзья так и не пересеклись, хотя в детстве я часто насквозь проходил через двор их школы насквозь к зданию, оккупированному бомжами и маргиналами. Забора у этой школы практически не было и через её двор ходили все насквозь. Единственный раз, когда я побывал внутри этой школы, это когда моя мама привела меня на ознакомительное занятие по каратэ проводившееся вечером в спортзале этой школы, каратистом мне быть не захотелось в итоге.

За автосервисом возле моего дома располагается длинная улица Пантелеевская дублирующая Большую Переяславскую улицу. Вдоль Пантелеевской располагались гаражные кооперативы, за которыми располагается огромная железнодорожная развязка, ведущая к трем вокзалам, гаражи в наши дни снесены и там идет полным ходом стройка чего то. Я редко гулял по Пантелеевской – там страшно было и днем, и ночью из-за обилия бомжей и остовов сгоревших автомобилей, обстановка напоминала фильм ужасов. В доме где располагалась аптека находится библиотека имени Грибоедова, в школе я брал там какие-то книги почитать, а потом вернул-честное слово. В библиотеку по моим наблюдениям стали в наши дни заходить чаще чем в годы моего детства. Через дорогу от библиотеки стоит желтый четырехэтажный дом, в котором с девяностых сменились сотни организаций, банков, кафе и ресторанов – любой местный житель скажет, что тут плохое место для ведения бизнеса из-за самой низкой проходимости в районе, но желающие прогореть находятся, а я в одном таком заведении успел поработать пару месяцев поваром. Beerbank держался на плаву за счет того что к нему подвозили китайских туристов на автобусах, но когда поток туристов иссяк, бар агонизировал еще полгода до своего закрытия без клиентов. Там были неплохие мясные тарелки, свиные рульки и шикарная пивная карта, но место было неудачное. Справа от этого бара-ресторана на торце здания в глубине дворика с парковкой сменилось несколько клубов за последние двадцать лет, там были и ретро-диско клубы, и клуб с современной музыкой, и клуб одного известного эстрадного гея для таких же пративных как и он, так что по ночам там

изредка можно было наблюдать различных персонажей разной степени неадекватности и моды. Еще правей от этого дворика-парковки стоит огромная котельная имеющая четыре высоких трубы коптящих небо. Её территория всегда была огорожена бетонным забором с колючей проволокой – так что если ты не работаешь там, то тебе остается только догадываться как там всё выглядит изнутри. Дальше вправо от котельной вдоль Большой Переяславской стоит налоговая недавно преобразившаяся внешне из мрачного серого здания в кремового цвета здание напоминающее современноые офисные. Под зданием налоговой расположена арка с выходом на Пантелеевскую, пройдя через которую упираешься в высокое здание издающее электронный гул – там полно различных организаций, предоставляющих доступ в интернет и другие компании чье назначение мне неведомо. Справа от гудящего здания в ста метрах стоит четырёхэтажное здание с полком ДПС внутри, а пройди еще двадцать метров дальше и увидишь психоневрологический центр имени Соловьева – тут можно обследоваться и подлечить котелок без радикальных вмешательств. Правее центра Соловьева стоял пустырь с заброшенными автомобилями советского образца, я с пацанами после школы которая расположена напротив пустыря, громил остатки автомобилей –школа раздражала так, что вандализм был закономерной разрядкой и отдушиной после занятий. Сейчас на месте пустыря территория огорожена и там стоянка техники коммунальщиков.

Большинство школ сейчас обзавелись пропускной системой, вменяемой охраной, камерами видеонаблюдения и нормальными заборами, через которые ничего не видно извращенцам и через которые они не могут проникнуть внутрь, но и учеников современных школ не осталось вариантов свалить с занятий через щель в заборе. В мое время щели были и через них просачивались как диверсанты целые классы в одну сторону, а с другой стороны лезли сомнительные личности и бомжи с трех вокзалов. На территории моей первой школы №1218 стояли заброшенные строительные вагончики без колес с какой-то стройки и в них часто селились бомжи от чего воняло мочой и дерьмом неимоверно. Школьники типа меня к пятому классу были уже настолько озверевшими от жизни, что бомжи и прочие персонажи, проникавшие на территорию, ничего не могли нам сделать – они просто опасались за свою жизнь, когда их окружала непредсказуемая толпа с палками на перемене в школьном дворе. Сейчас на месте вагончиков стоят шикарные площадки для баскетбола и футбола, а также для соревнований по бегу. Так же в наши дни проблема бомжей по Москве решается предоставлением им бесплатных ночлежек, где они могут получить медпомощь, питание, одежду и возможность подработать, так что встречаются эти ребята гораздо реже.

Через дорогу стоит другая школа №1840, когда меня перевели в неё, в её дворе стояла площадка на подобие шведских стенок с брусьями-вся ржавая и погнутая вандалами, но по ней было прикольно лазить на перемене и висеть вниз головой на перекладинах. Еще на школьном дворе стояла деревянная хоккейная коробка которую никогда не заливали, состояние коробки было следующим: убитые деревянные стены с которых слезли остатки краски, ворота без сетки опасно шатавшиеся от любого прикосновения и тем более от ударов в штангу мячём, осколки пивных бутылок и окурки щедро рассыпанные по углам поля, а водной части стены была прореха в которую просто спихивали пакеты из под чипсов и использованные шприцы наркоманы обитавшие тут по вечерам и ночевавшие здесь. Мы часто дрались и катались на скейтах во дворе, драки никто не разнимал, но как только во дворе начинали кататься на скейтах, “смелый” охранник школы выходил во двор и ничего не мог с этим поделать, грозившись при этом что нам наваляет если поймает.

Сейчас вокруг школы стоит шикарный забор без дыр, площадка оснащена тренажерами, во дворе стоит скейт рампа – что в каком-то смысле победа над системой, а коробку переделали в футбольный стадиончик со скамейками для зрителей. Неподалеку от школы пройдя мимо двух многоэтажек, упираешься в поликлинику где работала моя мама медсестрой. Я часто таскал с переломами своих одноклассников туда – футбол иногда был травма опасен. Сейчас поликлиника закрыта на ремонт, а мама давно на пенсии. Не доходя до поликлиники располагалась знаменитая “Сова” , где мы прогуливали школу и пили пиво купленное в магазине рядом со школой , либо в палатке рядом с поликлиникой. Чел который держал палатку был знаменит тем, что продавал сигареты поштучно – полтора рубля штука. Сейчас малым не продают сигареты и бухло, но бывает случается – школьники сейчас все акселераты и очень изобретательны, но как и мы равняются на старших в плохом смысле.

Если от поликлиники пройти метров двести в сторону моего дома мимо детского сада, посольства Эфиопии и пары зданий напротив посольства, можно увидеть что одно из зданий имеет внешние лифты выходящие на улицу.

Здесь до середины нулевых стоял легендарный среди школоты и алкашей магазин “Овен” ,торговавший сомнительными алкогольными коктейлями кислотных цветов Prince.

По всему району покупатели “Овна” превращались в единорогов и блевали радугой круглосуточно и много – коктейль продавался в пластиковой полторашке и имел ядовитые цвета, был крепостью в десять процентов и имел очень низкую цену. Сейчас там уже ничего нет на месте магазина, а с другого бока здания появился зоомагазин. Вместе с “Овном” пропали радужные лужицы с сильным запахом киви или цитрусовых на улицах района, видимо единороги исчезли вместе с магазином. Через перекрёсток от магазина располагается школа, которую местные прозвали почему-то ШД или школа дураков, хотя она является гимназией. Возле школы или гимназии располагается хоккейная коробка, являвшаяся до середины нулевых местом пьянок и разборок футбольных фанатов. Сейчас коробка перестроена в баскетбольную площадку и на ней играют мирные люди и дети.