Мой грешный пират
Шрифт:
– Вы воюете с французами? – с сомнением спросила она.
Ее реакция, казалось, его позабавила.
– Как вы знаете, континент и Америка ведут войну на суше и на море. Лично я не претендую на испанский престол, но притязания Филиппа считаю неприемлемыми. Нельзя позволить Людовику держать в своих руках власть над двумя третями западного мира и его богатствами.
– Похвально, – произнесла она. Это ставило Эроса на их сторону. – Но почему вы в одиночку воюете с всемогущим дедом Филиппа, «королем-солнце», когда можно объединиться с Великим альянсом? Людовик XIV располагает средствами, чтобы с легкостью справиться
Эрос улыбнулся:
– Не думаю, что союзники захотят со мной объединиться, да и сам не горю желанием объединиться с ними.
– Вы либо безумно отважны, либо просто безумны.
– Даже храбрецы попадаются на уловки глупцов и становятся жертвами собственных высоких целей и благородных идеалов. – Поймав ее взгляд, он схватил ее за руку. – Я вас заинтриговал, правда? – прошептал Эрос. – Может, нам все же стоит попытаться соблазнить Силверлейка золотом?
Аланис высвободила руку.
– Не понимаю зачем.
– Думаю, что понимаете, милая. Мы очень хорошо понимаем друг друга.
Напряжение достигло своего апогея, и Аланис перевела взгляд на дорожку лунного света на воде.
– Тогда позвольте мне поведать вам одну историю, – сказал пират, откашливаясь. – В Пизе когда-то жил богатый судья по имени мессир Рикардо. Как и большинство мужчин, он верил, что, пока путешествует по свету и развлекается то с одной женщиной, то с другой, его жена дома бьет баклуши. Но увы, наш добрый судья, поскольку был богат и знаменит и верил, что может удовлетворять жену той же работой, которую выполнял в кабинете, стал искать молодую красивую женщину. Его поиски увенчались успехом. Пиза – это город, где женщины похожи на ярких ящериц. Судья женился на Бартоломее, очаровательной молодой женщине, и привел ее в свой дом. Но поскольку был человеком тщедушным, то в брачную ночь переспал с женой всего раз. А утром обнаружил, что ему нужно выпить много вина, съесть много сладостей и предпринять ряд других мер, чтобы восстановить силы.
Эрос допил вино и продолжил:
– После этого он решил поговорить с женой и указал те дни, когда жена и муж должны воздерживаться от совокупления. Прежде всего, дни поста, – он посчитал на пальцах, – четыре недели поста и молитв, канун Дня всех святых, пятницы, субботы и воскресенья нашего Господа, дни Великого поста, определенные фазы-луны и множество других исключений, полагая, что можно не заниматься с женщиной любовью так же долго, как не рассматривать дела в суде.
– Ну и чем это кончилось? – ошеломленная, спросила Аланис.
– Жена, разумеется, высказала судье свое недовольство. Однажды летом судья решил порыбачить в прибрежных водах своего чудного имения близ Монте-Неро, где можно всласть надышаться свежим воздухом. Сев в лодку, он посадил в другую лодку жену и ее подруг. Увлеченный рыбалкой, он не заметил, как лодку его жены унесло в открытое море. Неожиданно, – Эрос сделал драматическую паузу, – появилась галера под командованием Паганино да Маре, знаменитого пирата своего времени.
Он захватил лодку с женщинами и, едва увидев Бартоломею, возжелал ее. И решил оставить себе. Поскольку она горько плакала, он весь день нежно утешал ее словами, а с наступлением ночи – делами. Поскольку не думал о календаре, праздниках и рабочих днях.
У Аланис учащенно забилось сердце, и она тихо спросила:
– И что сделал наш добрый судья?
– Став
– А леди Бартоломея? – осведомилась Аланис.
– Начисто забыла о судье и его наставлениях. С большой радостью жила она с Паганино, который утешал ее и днем и ночью, осыпая почестями, как свою собственную жену.
Аланис сделала большие глаза.
– И это все? Конец? Муж просто забыл о ней?
– Нет. Некоторое время спустя Рикардо узнал о местонахождении жены. Он встретился с Паганино и добился его расположения. Затем раскрыл причину своего появления и предложил пирату любые деньги, лишь бы тот вернул ему жену.
– И Паганино, конечно, согласился, – произнесла Аланис, пронзив пирата негодующим взглядом. – Кто станет печься о ее чувствах, когда есть возможность заработать золото?
– Паганино не согласился, – возразил Эрос. – Из уважения к женщине он сказал мессиру Рикардо: «Я отведу вас к ней, и если она согласится вернуться к вам, вы сами назовете сумму выкупа. Но, – он понизил голос, – если этого не случится, вы причините мне большое зло, забрав ее у меня, ибо она самая прелестная, самая желанная и очаровательная женщина на свете, которую я…»
Аланис бросило в жар.
– И что ответила Бартоломея? – спросила она нетерпеливо.
– А что ответили бы вы, Аланис?
Только сейчас Аланис догадалась, насколько Эрос хитер. Он просто хотел узнать, как поступила бы Аланис, будь у нее возможность выбора.
– Муж мало чем мог прельстить его, но Паганино был корыстен. Он не любил ее по-настоящему, если был готов принять деньги за разбитое сердце.
– А если бы Паганино отказался от золота? – спросил Эрос.
Она отвела взгляд.
– Умоляю, расскажите до конца эту глупую историю, которую сочинили…
– Не я. – Эрос улыбнулся. – Ее сочинил Джованни Боккаччо, живший во Флоренции много лет назад, чтобы развлечь своих друзей, когда в Италии свирепствовала «черная смерть». Но если вы хотите, я расскажу, чем все закончилось. Леди сказала мужу: «Поскольку я встретила человека, с которым делила комнату, двери которой были закрыты по субботам и пятницам, в дни молитв, бдений и постов, а здесь работа продолжается и днем и ночью, могу сказать, что если бы ты давал столько выходных своим работникам на полях, сколько давал тому, кто должен был обрабатывать мое маленькое поле, то не вырастил бы ни одного колоска. Но Богу было угодно изменить мою судьбу. Я остаюсь с Паганино и буду работать, пока молода, приберегая выходные и посты для старости. Что до тебя, ступай и празднуй свои праздники, ибо если я тебя выдоила до капли, то из тебя уже ничего не выжать».
Густо покраснев, Аланис прикусила губу.
– Не слишком похвально для замужней женщины, правда?
– Дама предпочла любовника.
– Святость брачных уз так мало значит для вас? – осведомилась она.
В его глазах вспыхнули сердитые огоньки.
– Напротив, – ответил он хрипло. – Я высоко чту святость матримониальных клятв, но не настолько глуп, чтобы самому попасть в эту западню. Адюльтер – общепринятое развлечение в кругу замужних высокородных дам.
– Значит, предпочитаете играть роль совратителя?