Мой идеальный незнакомец
Шрифт:
Мне становится зябко и тоже не терпится оказаться в почти горячей воде нашего бассейна. Я скидываю с себя халат, зажимаю нос и с разбегу ныряю следом за Томой.
– Как ты можешь нырять с головой? – тут же возмущается сестра. – Волосы, как пакля будут!
Я показываю ей язык и рывками плыву до соседнего бортика. Тома спохватывается, что я ее обгоню, но уже поздно. Я в победителях.
– Ладно, твой день рождения, твоя победа, – мирится с фиаско сестра и подплывает к бортику.
Все же, это кайф – вот так прогнать сон с помощью заплыва
– Тома, я не хочу твой протеиновый коктейль, – подмигиваю ей я.
– А какой коктейль ты хочешь, скажи на милость?
– «Голубую лагуну». Ту, что делает Боря в баре на пляже.
– Прямо с утра? Кристина! – возмущенно посматривает на меня Тамара. – Ты же учительница! Как можно?
– В день рождения можно, – вовсю улыбаюсь я. – Идем на пляж? Бар открывается с десяти.
– Это вредно для моей фигуры, – хмурится она.
– Ну и ладно, – пожимаю плечами я и начинаю выбираться из бассейна.
– Стой! – отчаянно борется с внушениями фитнес-тренера в своей голове Тома. – Я пойду с тобой. Только ни слова моему тренеру!
– Заметано, – подмигиваю ей я.
Настроение тут же поднимается. Я быстро вытираюсь полотенцем, хватаю халат и бросаюсь обратно в дом. И лоб в лоб сталкиваюсь с мамочкой. С моей собственной мамочкой. У нас с Тамарой ее папа и моя мама на двоих.
Мама стоит у стеклянной двери, ведущей к бассейну. На ней длинный шелковый пеньюар небесно-голубого цвета. Ее длинные, тщательно промелированные волосы собраны у основания в узел. Она будто светится изнутри. Наверное, именно на это свечение запал мой отчим Карим девять лет назад. Другого объяснения тому, что он выбрал маму, я просто не нахожу.
Мама пишет романы о любви. И не просто в стол. Она пишет настоящие бестселлеры, которые можно приобрести в книжных магазинах. Карим познакомился с мамой на одной из встреч для поклонников ее творчества.
– С днем рождения, Кристина! – мама улыбается. Как я люблю ее улыбку! Именно такую, искреннюю и теплую. Как жаль, что после смерти папы такую улыбку можно получить лишь раз в году, на мой день рождения.
– Спасибо, – я протягиваю ей руки, и мы обнимаемся.
Я не похожа на маму. Ни капельки. Мама говорит, что я все взяла от папы. И синие глаза, и темный цвет волос, и даже улыбку.
Я скучаю по папе. Даже спустя десять лет я тоскую по его крепким объятиям и запаху его туалетной воды с нотками летнего морского бриза.
– Где там Тома? Пока Карим спит, мы можем вместе выпить кофе. Сегодня твой день рождения и я хочу, чтобы ты веселилась.
– Обязательно повеселюсь, – подмигиваю маме я.
В стеклянных дверях появляется Тамара. Кончики ее светлых волос намокли, и с них стекают капли прямо ей на плечи.
– Утренний кофе? – морщится она. – София, но это вредно для кожи. Но я могу выпить стакан апельсинового сока.
– Впервые слышу, чтобы кофе вредил коже, – пожимает плечами мама. Кстати, забыла представить маму – ее зовут София. А пишет она под псевдонимом София
Мы вместе посмеиваемся над Тамарой. Та кривится, но идет следом за нами в столовую. Услужливая Мариша уже приготовила нам кофе и сэндвичи, а Томе ее противные протеиновые коктейли.
– Никак не могу взять в толк, – мама берет в руки кружку ароматного кофе, с наслаждением втягивает в себя его аромат, а потом с жалостью смотрит на мою сводную сестру, которая мужественно сжимает в пальцах протеиновый коктейль. – Если тебе необходимо нарастить мышцы на определенных частях тела, почему ты почти ничего не ешь? По-моему, так ты только теряешь массу.
– Тренер говорит, я все делаю правильно, – уперто качает головой Тома.
– Ну, тогда ладно, – соглашается мама. Она вообще не любит спорить. Главное, чтобы все были счастливы, даже если при этом теряют массу вместо того, чтобы наращивать. Важно состояние души, а не тела.
– Кристина, твой подарок от нас с Каримом будет вечером, – улыбается мне мама. – Когда придут гости.
– Хорошо, – соглашаюсь я, и по блеску в ее глазах понимаю – это будет что-то особенное. Не духи и даже не сотовый телефон. То, что нельзя дарить без Карима, иначе будет нечестно.
После кофе и протеиновых коктейлей мы с Томой все же решаемся воплотить мой план с баром на пляже. Быстро собираемся, на этот раз даже сестра укладывается в тридцать минут, учитывая сушку волос после бассейна.
– Кристина! – бурчит Тамара. – Надень что-нибудь яркое! Ну, нельзя же в свой день рождения надевать такие квелые и бесцветные платья! Где то, которое мы купили по моему настоянию на прошлой неделе? Алое, с тонким белым пояском и глубоким вырезом в области груди?
– Зачем утром на пляже такое вычурное платье? – фыркаю я.
– Поверь, в нем нет ничего вычурного, – брезгливо морщится сестра и безапелляционно выдергивает из шкафа алый сарафан с воздушной летящей юбкой.
Пару секунд я смотрю на платье, на сестру, и вдруг думаю, что на этот раз Тамара права. Что плохого в том, чтобы в свой собственный день рождения надеть яркое платье? Ведь мы идем в пляжный бар. Пусть даже и утром. И я смело натягиваю на себя алое платье с белым пояском, чтобы отдаться во власть коктейлей с терпкой ноткой и многообещающим названием «Голубая лагуна».
По небольшой набережной неторопливо прогуливаются туристы. Кто-то с фотоаппаратом, кто-то с визжащими детьми. Некоторые парами. На меня оборачиваются, с любопытством рассматривая алое платье с тонким белым пояском, но я думаю, что в день рождения могу позволить себе выглядеть так ярко.
Вот и бар «На пляже». Глупое название. Видимо, владелец никогда не заморачивался над дизайном собственного детища. Соломенная крыша, плетеные кресла и столики. Барная стойка пустует, из динамиков льется старая и добрая песня Пола Янга, а на ярком экране мелькает клип столетней давности. Что поделать, бар заточен под ретро.