Мой ледяной принц

Ирис Лана

Двигаясь осторожно и недоверчиво.

— Лиззи… — произнес настороженно, осматривая меня.

Он будто не верил. Не верил своим глазам.

Я пригладила волосы, словно это могло помочь. Я хотела всегда хорошо выглядеть, рядом с ним. Это было важно для меня.

Я… Безумно скучаю. Мечтаю о тебе… Схожу с ума… Моя Маленькая Лиззи…

Улыбнулась.

— Ты не мог.

Это не вопрос был. Я уверена, в эту секунду я вдруг стала уверена.

Я верила в нас. В нашу любовь.

Но Марк смотрел черными глазами. Таких темных глаз я никогда

у него еще не видела. Бездна темноты.

— Я же их всех убью, — произнес он, глядя за мое плечо…

Глава 50

Путешествие

Год спустя, сидя в библиотеке и осматривая пыльные коробки в доме Марка, я снова и снова крутила в воспоминаниях кадры произошедшего тогда:

Черный пепел покрыл дорогу, по которой я иду. Дождь сделал ее влажной, и ступив в лес, я чувствую свежесть хвои, вперемешку с дымом, который продолжает парить редкими рывками. Часть леса и травы возле озера все же погорела, и место поджога выглядит черным обугленным квадратом.

Катька кричит, зажимая лицо ладонями, ее длинные волосы налипли к открытой спине, платье насквозь мокрое. Она плачет. Степка что-то выкрикивает, с его губы капает кровь, и он вытирает ее тыльной стороной ладони, шатаясь чуть в стороне, а Димка лежит, скривившись и держась за живот.

Марк стоит над ним, и приподняв за голову, снова ударяет. На лице Моего Ледяного Мальчишки ужасающая маска агрессии и ненависти. Мне становится страшно и больно.

— Хватит! — кричу, подбегая к нему. — Пожалуйста, хватит… не надо… оставь его… оставь…

Вой сирены сигнализирует о прибытии пожарной машины, затем, и скорой помощи.

Позже, выходя из кабинета, в котором меня допрашивала полиция, я слышу отрывистое вслед:

— Я этого не хотел… Лиза… прости меня… пожалуйста… прости…

Я поворачиваюсь и вижу Димку. Он сидит ссутулившись рядом со своей матерью, она не смотрит на меня, выглядит бледной. Лицо Димы все в синяках, и он напуган, а его отец стоит недалеко, держа в руках телефон. Он что-то надрывно кричит в трубку.

Я ни слова ни сказав, разворачиваюсь и иду по длинному коридору к выходу. Я не вижу Марка и меня это расстраивает. Степка после случившегося подошел ко мне. Он сказал, что ему жаль, что они с Катькой в этом участвовали, и что он не подговаривал Марка, они вообще не общались, и он не знал, что тот в городе. Дима просто услышал наш разговор по телефону, как выяснилось позже.

Марка выпустили, хотя он сильно избил Димку. Да и Степку тоже. Но Кудрявцев рассказал полиции, что произошло, Катька подтвердила, а затем и Дима не стал ничего отрицать. Спустя длительное время, проведенное в кабинете, нас всех отпустили. Но Диме и его девушке выдали штраф за поджог. Я не видела ее, но знаю, что с ее семьей связались. Она чуть младше, еще учится в старших классах, и кажется, ей довольно сильно прилетело за содеянное.

Выхожу на улицу, темно и тихо. Недалеко стоит полицейская машина, ее мигающая лампочка освещает пространство красно-синем цветом, за рулем кто-то есть. Я сжимаюсь, складывая руки на груди. Дрожу от холода и легкого чувства одиночества, пробирающего внутренности. Я попросила не звонить родителям,

и не знаю, рассказала ли им что-либо Аленка, но думаю, она все скрыла. За всеми остальными приехали их родные, а я надеялась уйти с Марком. Но его нет, и спустившись по ступеням, я медленно направляюсь по пустынной дороге. Я не знаю, иду ли я домой, или в особняк Марка, не уверена, что понимаю, куда именно двигаюсь.

Чем дальше я отдаляюсь, тем темнее становится. Дождь закончился, но тучи заволокли и без того черное небо. Я уже не вижу дороги, но ощущаю лужи под ногами на асфальте.

У меня нет телефона, нет моей сумки. Я сказала, что она валяется где-то у озера, и в полиции обещали поискать, но думаю, что утром я и сама смогу это сделать.

Все дальше и дальше, я выхожу на пустую дорогу, где уже не видно полицейского участка, где становится ощутимо холоднее и страшнее.

Шаг, шаг, шаг…

Но тут свет фар приближается, я поворачиваю голову и вижу, что рядом со мной тормозит мерс Марка.

Он выходит, подходит и накидывает мне на плечи свое пальто. Оно довольно теплое и длинное, я кутаюсь в нем, словно в одеяле. Поправляю его, потому что оно съезжает с плеч. Смотрю в глаза Марка, они уже не такие черные, не такие холодные. Но выглядит он все таким же мрачным и напряженным.

— Я бы никогда…

— Я знаю!

И мы глядим друг на друга. Мое сердце бьется рывками, но мне снова стало так спокойно и легко. Я уверена в нас. Сейчас.

Всегда.

— Пойдем?

— Пойдем, — говорю, и тут же направляюсь в машину.

Быстро доезжаем до его особняка. Мы особо не разговариваем, выпив стакан воды, вижу на кухонном столе пакет с едой из мексиканского ресторанчика. Думаю, пока меня опрашивали, Марк съездил за едой, а затем, заехал за теплой одеждой. Мне приятна его забота, и я действительно голодна, но первым делом я иду в ванную комнату. Мне хочется принять душ, выгляжу ужасно. Тушь размазана под глазами, волосы слиплись, платье, хоть и высохло, но все же неприятно сдавливает кожу.

После душа надеваю вещи Марка, которые он заботливо заносит и кладет на тумбочку, пока я моюсь. Когда я выхожу, не нахожу Марка в комнате, но у меня совершенно нет сил спускаться, просто хочется отдохнуть.

Буквально на секунду ложусь, прикрываю глаза, а открываю их, когда солнечные лучи уже полностью окутали стены помещения. Сначала мне кажется, что еще очень рано, но затем, глянув на часы, стоящие на прикроватной тумбочке, обнаруживаю, что уже полдень. Я накрыта одеялом, но Марка рядом нет, хотя я отчетливо ощущаю, что он был со мной. Определенно чувствовала его запах и объятия, и в этом нет сомнений.

Спускаясь на кухню, вдыхаю яркий аромат блинчиков и кофе, и меня так и тянет улыбнуться. Марк знает, как я люблю, когда он готовит для меня.

— А где еда из ресторана?

— Я все съел, — произносит спокойно. — Ты спала как сурок, когда я зашел, чтобы позвать тебя поужинать.

— Поэтому ты ничего не оставил мне?

— Не-а.

— То есть ты схомячил две порции?

— Ага. Но я накрыл тебя одеялом.

— Как приятно, — сажусь за стол, прихватывая свой кофе. — Ты очень заботливый.