Мой личный охотник
Шрифт:
— Заткнись и ложись!
У нее совсем нет сострадания к людям? Разве можно, даже за большие деньги, закрывать глаза на то, что делают эти психи с людьми? Я была огорчена ее грубыми словами. Видно, что ее разжалобить довольно сложно, вот только стоит ли попытаться опять?
— Пожалуйста! Я… у меня с собой ничего нет, но я отплачу вам за доброту, — начала судорожно.
— Ты плохо слышишь?!
— Клянусь,
— Хватит!
Я молча легла на койку. Старалась не всхлипывать в голос, чтобы еще больше ее не выводить из себя. Слезы текли по щекам. Ее не разжалобить, не подкупить, что тогда предложить?
— Я сделаю все, что вы захотите. Клянусь, что ради своего освобождения мне ничего не жалко… — продолжала лепетать, повернув голову в сторону этой каменной женщины. По-другому и не назовешь ее стойкую выдержку. Пока руку не поднимает на меня, а только голос повышает.
— Ты думаешь, что первая такая? — она скривила губы в ухмылке. — Будь ты богата, тебя бы тут не было…
— О чем вы? — просипела, уже потеряв надежду на освобождение. И ведь умирать не хочется!
— Тебя бы уже нашли! Или где была твоя охрана? Значит, не так уж ты важна для своей семьи. И нет у тебя денег, чтобы вознаградить меня сполна за то, что я могла бы для тебя сделать.
— Это не так! — всхлипнула. — Меня ищут, я в этом уверена. А если будет не хватать, то возьму кредит!
Грудь ходила ходуном от прерывистого дыхания. Разговор заходил в тупик, и она еще больше мне портила настроение своими выводами. Я просто отказывалась верить в то, что меня предала и моя семья тоже. Разве они так могут поступить со своей родной дочерью?
— Глупая дура, — взяла тарелки и посмотрела на меня. — Ты здесь умрешь также, как и твои предшественники.
Она развернулась и пошла на выход, запирая за собой дверь. Я же осталась совсем одна и дала волю чувствам, громко закричав от боли. Уткнулась в подушку и еще больше разразилась слезами.
Следующие дни потекли как в бреду. Уже не чувствовала реальность это или мой сон. Я все время спала, и даже с трудом ощущала уколы и вновь забор крови. Я будто была в бреду. Просыпалась только поесть и сходить в туалет, порой хватало сил искупаться в душе.
Все остальное время спала и совсем сбилась с режима. Окон тут не было и вместо света мне служила лампа, но ее даже на ночь не выключали. А вот вампир ко мне не подходил, что радовало.
С женщиной я еще пару раз пробовала заговорить, когда приходила в сознание, но так и не смогла пробить ее броню безжалостности. Она все-также обращалась со мной, как с мусором и я уже стала догадываться, что это связано с тем, что
Продажных людей я уже встречала, поэтому была не удивлена, хоть и безумно разочарована в том, что моя надежда отсюда выбраться опять ускользнула из моих рук. Что за напасть?!
Попытки выбраться больше мне не приходили в голову, так как я с трудом вставала на ноги и вообще не могла даже ложку без помощи держать. Кровь у меня по-прежнему брали и кормили не очень, из-за этого силы совсем меня покидали, и я чувствовала, что начинаю умирать.
Руки были синие, сама бледная, а под глазами желтые синяки. Я похудела очень сильно и больше напоминала восставший скелет. Хотелось скорее прекратить свои мучения, но я даже не была способная поискать что-нибудь острое в этой камере, нежели, к примеру, перерезать себе вены.
Не знаю, сколько прошло времени, но однажды я проснулась от того, что услышала разговор врача и вампира, которого, как оказалось, зовут Люк. Он шел обо мне, и я слышала их слова так чётко, словно они находились в этой комнате. Но их рядом нет и дверь закрыта.
— Еще долго? — задал вопрос Люк, кажется. Он был чем-то зол и нарезал круги по комнате – это я поняла по топоту ног, который все время повторялся с коротким затишьем.
— Не знаю, мы вроде сделали обмен крови и теперь должны просто ждать, — вещал Итан.
— Сколько ждать? Уже так много времени прошло! Я удивлен, к примеру, что выжила только одна девчонка.
— Я тоже… она оказалась довольно сильной. Но ничего, у нас уже есть новые люди для экспериментов.
Не знаю, о ком они говорили, но мне неприятно было их слушать. И свет слишком резал глаза до слез.
Я без проблем встала с кровати, чувствуя жажду. Решила попить воды из крана, вот только как подошла к раковине, то увидела в зеркале, что мои глаза не просто красные, а залитые кровью. Что они со мной сделали? Почему я ничего не чувствую? Только голод… я хочу есть!
Вода не помогла, и я вышла снова в свою камеру. Встала возле койки, но лечь не решалась. Вновь прислушалась, уже не думая о том, что выгляжу довольно странно и похожа на ожившего мертвеца.
— Как ты думаешь, мы прославимся за ее счет? — опять услышала голос Люка и нахмурилась.
— Ты как думаешь?
— Даже не знаю…
— Эксперимент – есть эксперимент. Я не собираюсь кому-то о нем рассказывать. Он останется в тайне. Мы работаем не ради того, чтобы делиться с другими. Или ты уже что-то задумал?
— Конечно, нет! Мне до денег совсем нет дела, лучше думать о сородичах. А если и она сдохнет?