Мой личный враг
Шрифт:
Так Александра и выросла, сознавая собственное несовершенство во всей его полноте…
— Привет, бабуль, — сказала она негромко. — Это я.
Пристраивая цветы, она сокрушалась про себя, что они «покупные», а не с дачи. «Покупных» цветов бабушка не любила, жалела истраченные впустую деньги. И приехала внучка не вовремя — во второй половине дня. Кто же на кладбище под вечер едет?
Нет, все, все Александра делала неправильно…
Мокрой тряпкой она протерла скромный памятничек с овальным портретом.
Баба
— Я к тебе теперь, наверное, только весной приеду, — сообщила Александра портрету. — Не сердись.
Водитель, должно быть, заждался в машине, подумала Александра, да и следующая съемка приближалась неотвратимо, поэтому она заторопилась и вскоре ушла, с дорожки еще раз оглянувшись на бабу Клаву.
«Как это вышло, что я ни разу у нее не спросила, любит она меня или нет?» — думала Александра.
Дождь барабанил по зонту, в мокрых аллеях потихоньку сгущались сумерки…
Почему я не спросила? Это ведь самое главное…
Пресс-конференцию министра внутренних дел вместе с архивным видео Александра смонтировала и озвучила как раз к девятичасовому эфиру. Вика в студии язвила и гоняла Лену Зайцеву и еще двух-трех бедолаг, которым по-должности полагалось присутствовать на площадке рядом с барыней.
— Уволюсь к едрене-фене, — сообщил Александре Михаландреич, сдирая с лысой головы наушники. — Достала, ей-богу!
— Сашка, ты уезжаешь или будешь эфир смотреть? — звучным голосом спросила издалека Лада Ильина. — Если уезжаешь, я тебя подвезу.
— Она не уезжает! — объявил из-за двери Иван Вешнепольский. — Зря я, что ли, торчу тут полдня?
— А почему он торчит тут полдня? — спросила у Александры Лада.
— Потому что жду, когда меня Сашка обедать поведет, — провозгласил Иван и вышел из комнаты «Новостей». Руками он запихивал в портфель какие-то бумаги, а подбородком придерживал папку, отчего говорил неразборчиво.
— Ну-ну, — неопределенно отреагировала Лада. — А в честь чего намечается обед?
— В честь Ванькиного возвращения из отпуска, — объяснила Александра. — И на Ванькины же деньги, потому что у меня ничего нет.
— Это хорошо, — похвалила Лада. — На свои деньги обедать нет никакого резона, раз у Ваньки есть. Я поехала тогда. Пока.
И Вешнепольский повел Александру в бар.
Находиться в его обществе было очень приятно.
Во-первых, он знаменитость, с которой каждый почитал за счастье поздороваться. Александра даже расстроилась, что Андрей скорее всего уехал домой и ее бенефис в обществе Ивана Вешнепольского проходит без должной оценки.
Во-вторых, Вешнепольский хорошо выглядел и был заметно выше Александры, так что она не чувствовала себя Гулливером в стране лилипутов.
В-третьих, у него было родственное Александре чувство
Кроме того, он не провожал взглядом каждый съеденный Александрой кусок, не иронизировал по поводу ее кулинарных пристрастий и не предлагал ограничиться чашкой кофе и салатом. Для Александры, носившейся целый день из конца в конец Москвы, это было очень важно.
Они просидели в баре часа два с половиной, рассказывая друг другу последние новости и сплетни.
— Меня на НТВ зовут, — поделился Иван. — А я не знаю… Вдруг первый канал без меня пропадет? Зато денег там больше намного…
— А тебе не хватает? — съязвила Александра. Она знала, какие гонорары получают ведущие авторских программ, и гигантская разница в оплате между звездами и рядовым телевизионным народом приводила ее, как представителя масс, в трепет и негодование.
— Мне всегда не хватает, — нисколько не обидевшись, сказал Иван. — У меня, к примеру, джип «Тойота», а я хочу джип «Мерседес-Гелиндваген». Ну и что?
— Вань, вот только не надо изображать из себя рвача и пижона, — с досадой посоветовала Александра. — Я, конечно, очень ценю твои предпринимательские способности, но свое «доброе имя», да простит мне такую банальность великий борец с пошлостью Иван Вешнепольский, ты, по-моему, никогда не продавал или продавал, но за о-очень большие деньги, — закончила она, закатив глаза.
— Продаю доброе имя! — подхватил Иван. — Продаю доброе имя за бешеные деньги! Кому доброе имя за бешеные деньги?
Они засмеялись еще и потому, что на них в недоумении оглянулась соседка и, узнав Ивана, долго потом на него косилась.
— Возьми меня в свою программу, Ванечка, — попросилась Александра. — Работаю как лошадь, денег мало, времени нет совсем, в отпуск уйти не могу, да еще все время под угрозой… Попадешь Вике под горячую руку, она вмиг уволит, ищи тогда место…
— Да приходи! — сказал Иван. — Запросто! Вот только слетаю по делам дня на два, вернусь, и поговорим. Если надоело корреспондентом, возьму редактором или исполнительным продюсером. Будешь договора заключать.
— Вань, возьми, кем хочешь. — Обрадовавшись неожиданной удаче, Александра перегнулась через стол и с чувством поцеловала его в твердую, вкусно пахнущую щеку. — Правда возьмешь?
— Вот те крест! — смешно поклялся он, и они поднялись из-за стола.
На следующий день в горном кишлаке Иван Вешнепольский вместе со своим оператором попадет в плен к какому-то очередному полевому командиру, творящему на земле волю Аллаха. Ни поиски, ни переговоры никаких результатов не дадут.
Но сегодня, докуривая последнюю — одну на двоих — сигарету и строя планы на будущее, они не могли этого предположить…