Мой милый шпион
Шрифт:
Глава 1
Кэтрин-лейн
«Узнав однажды вкус воровства, уже никогда его не утратишь», – говорил, бывало, папочка, давая ей затрещину, чтобы понимала, что он имеет в виду.
Она скучала по воровскому ремеслу. Скучала по тому ощущению, когда пальцы скользят в карман и извлекают оттуда кошелек, увесистый и полный секретов. Но больше всего она скучала по лучшему из моментов – когда, со звоном высыпав монеты на мостовую, садилась вместе с другими на корточки,
По сравнению с этими ощущениями респектабельность была словно пиво без пены. Может, именно по этой причине уговорила она себя на авантюру. Ей чертовски надоело быть респектабельной.
День был самый подходящий для грабежа. Поднимаясь с Темзы, туман клубился над канавами и жался по углам Кэтрин-лейн, чувствуя себя вполне уютно на этой улочке. Туман принес с собой запах реки, а не амброзии и меда. В таком тумане могли таиться любые сюрпризы, и, возможно, они действительно таились.
– Добро пожаловать домой, Джесс, – прошептала она, надвинув на лоб капюшон.
Моросило. День клонился к вечеру. В тумане по обеим сторонам от нее торговцы уже закрывали свои лавки и расходились по домам. Уличные девки в ярких платьях тоже разошлись – попрятались по пабам вместе с матросами. Хлопали, закрываясь, ставни. Очень скоро на улице никого не останется, кроме нее да того кота, что так тщательно выбирал дорогу на булыжной мостовой. У него, у этого кота, явно имелись какие-то чрезвычайно важные дела – весь его вид о том свидетельствовал.
Получалось так, что обшаривать карманы Себастьяна Кеннета она будет в полном уединении.
Последнее, что сказал папочка, когда его уводили со склада в одной рубашке, было: «Не сделай какой-нибудь глупости, стараясь меня освободить».
Папочка слишком хорошо ее знал, и он вряд ли обрадуется, когда проведает о том, что она задумала.
Переулок справа назывался Темный переулок. Весьма красноречивое название, не так ли? А налево находилась Дорога мертвеца – еще один образчик поэтичности. Во времена детства Джесс бегала здесь босиком и прекрасно знала все эти улочки и переулки, вливавшиеся в Кэтрин-лейн. Родилась же она в маленькой грязной мансарде к северу отсюда. Было время, когда она с легкостью и по-приятельски могла вступить в разговор с любым из местных бродяг или сутенеров. Могла завернуть в любую из таверн и обсохнуть у огня. Но теперь она здесь чужая. Не Джесс уже, а мисс Уитби. И все вокруг теперь было для нее чужим.
Уходя дальше на юг, улица спускалась к Темзе, и тут Джесс замедлила шаги, глядя под ноги. От навоза и прочей мерзости булыжники мостовой были ужасно скользкими, и повсюду стояли лужи. Впрочем, то же самое было в этих местах и много лет назад.
Внезапно Джесс остановилась и в ужасе замерла; сердце же ее забилось в груди, точно кролик, угодивший в капкан. Появившаяся перед ней тень шевельнулась и отделилась от темного дверного
– Ну-у… – произнес великан, ударив по ладони обрезком свинцовой трубы. Он был плотного сложения, с седеющими волосами и изрядно помятым лицом, на вид же – лет пятидесяти. От правой его брови тянулся вниз тонкий белый шрам, самой примечательной особенностью его лица являлись глаза, совершенно не вязавшиеся с устрашающим видом. Стоило увидеть эти глаза – и их обладатель уже не казался таким грозным. – Ну а теперь что скажете? Что мы дальше делаем?
– Ах, Дойл?.. – Джесс с облегчением вздохнула. – Ты не поверишь, как я рада работать со столь надежным человеком, как ты. Можем мы немного пройтись по этой улочке?
– Можно и пройтись, – пробурчал великан. Сделав несколько шагов, он добавил: – Пока ждал вас, все боялся, что какой-нибудь злодей возьмет да перережет мне горло – просто так, от нечего делать. – Внезапно остановившись, Дойл отбросил носком сапога нечистоты и, прислонившись к черной от копоти стене, проговорил: – Позвольте заметить, мисс, что вы маловато мне платите. Да и погода сегодня отвратительная…
Джесс немного помолчала, потом с усмешкой заметила:
– А твоя труба, между прочим, производит впечатление…
– Спасибо за комплимент, мисс Уитби. Я специально выбрал такую, когда получил вашу записку.
«Стреляный воробей, этот Дойл», – подумала Джесс. Что ж, ей очень с ним повезло. Говорят, когда-то, пока не подался в грабители, он был сыщиком полицейского суда. А теперь брался за такую работу, к которой честный сыщик ни за что бы не притронулся. И Дойл неплохо ей помогал – помогал, чем мог.
– Мы кого-то ждем? – спросил он, заметив, что Джесс то и дело озирается.
Она кивнула:
– Да, ждем одного человека.
– Хотите, чтобы я его пристукнул? – осведомился Дойл, взглянув на свою трубу.
– А ты это сделаешь для меня?
– Ни за что на свете. – Он негромко рассмеялся. – По крайней мере не за те деньги, что вы мне платите.
А этот Дойл – человек с принципами. Пожалуй, это в нем ей даже нравилось.
– К счастью, сегодня ничего такого не потребуется, – ответила Джесс. – Нужно просто идти следом, как будто ищешь удобный момент, чтобы напасть.
– И кого я должен преследовать?
– Меня.
– Ах, какое приятное разнообразие… Расскажите-ка подробнее.
Понимая, что Дойлу это вряд ли понравится, Джесс коротко изложила свой план, не вдаваясь в детали, которые ему знать не следовало.
– Осмелюсь заметить, мисс Уитби, что вы расширяете мой репертуар, – проворчал Дойл. – Так что давайте все проясним до конца. Значит, я угрожающе размахиваю трубой, как будто хочу вас ударить, так? А вы убегаете и бросаетесь в объятия к этому нашему кролику, верно?
– Да, все верно, – подтвердила Джесс.