Мой муж - предатель
Шрифт:
— Доброе утро, — бросает он, когда замечает мой взгляд.
— Доброе, — я киваю и машинально тянусь к телефону, чтобы понять сколько сейчас времени.
А заодно получить небольшую передышку и решить, как вести себя дальше. Все-таки я по-другому представляла себе сегодняшнее пробуждение. Вернее, я его никак не представляла. Но то, что происходит сейчас, застает меня врасплох.
— Семь утра, — подсказывает Марк. — Я заказал завтрак в номер минут пятнадцать назад. Наверное, ты начала просыпаться из-за моего голоса, хотя я старался
— И что ты заказал?
— Почти всё меню. Не знал, что ты захочешь.
— Это мило, — я откидываюсь на подушку и пытаюсь расслабиться.
Кажется, я забыла, как это делается.
Я как на иголках. Подспудно жду чего-то нехорошего и поэтому волнуюсь. Пытаюсь просчитать чего добивается Марк, куда ведет наше общение или где я дала слабину и вот-вот пропущу важную развилку, из-за чего потом у меня будут большие проблемы.
Наверное, это и есть то самое недоверие к миру. После предательства оно быстро пускает корни в самое сердце.
— Ты где-то витаешь, — доносится приглушенный голос Марка. — А я, между прочим, рассказывал о своем детстве.
— Правда?
— Нет, — он смеется с утренней ленцой. — Я говорил, что последний раз засыпал с раскрытыми окнами три года назад. Я привык, что везде эти шторы специальные… как они? Забыл слово.
— Блэкаут.
— Да, точно. Меня раздражает свет с улицы.
— А что случилось три года назад?
— Меня зацепил идиот на перекрестке. Я тогда на мотике гонял, хорошо, что в защите был. Но все равно поломало немного. Я когда домой приехал после больницы, сразу вырубился. Было плевать и на шторы, и на свет.
— Так вот откуда шрамы, — я касаюсь пальцами самого большого шрама, который тянется от его ключицы. — Ты до сих пор гоняешь?
— Нет, забросил. Но мотик есть, пылится в гараже в Питере.
— Значит успешно пережил кризис среднего возраста?
Марк усмехается.
— Сейчас этот кризис по-другому выглядит, — он ловит мои пальцы и начинает мягко поглаживать их, лаская и запуская приятный ток по моей коже.
— И как же? Нужно гонять на Поршаке с открытым верхом?
— Это тоже устаревший вариант. Сейчас нужно купить тесный спортивный костюм и много бежать. Видела марафоны, забеги, из-за которых перекрывают половину города? Вот это оно. Забеги кризиса среднего возраста.
Я смеюсь.
Я никогда не смотрела на эти мероприятия под таким углом.
Раздается стук в дверь, и Марк идет открывать. Он встает с кровати полностью обнаженным, подхватывает с пола джинсы и надевает их на ходу. Я тоже опускаю стопы на пол. Рядом с прикроватной тумбочкой нахожу свой халат, от которого меня вчера довольно варварски освободил Марк. Но вещь цела, что уже хорошо. Я накидываю халат на тело и завязываю пояс. Ухожу в ванную, чтобы умыться, а когда возвращаюсь, Марк уже выдает чаевые официанту.
— Красиво, — я провожу пальцем по идеально белой скатерти, которой застелили большой круглый стол
Марк, конечно, погорячился, еды слишком много. Но я и сама иногда заказываю в ресторанах сразу несколько блюд, чтобы попробовать разное.
И я обожаю красивую сервировку. Свечи, цветы, салфетки с зажимами, изысканные приборы. Это мое хобби. Я каждое празднество покупаю что-нибудь новое, а к Новому Году привожу из ближайшего пункта выдачи целые коробки с всякими вещицами для стола. Начиная с новых тарелок и заканчивая вазочками с елочными веточками. Мне не доставляет особых эмоций составление меню, я просто готовлю или заказываю что-то по вкусу мужа и гостей, а вот создать антураж и украсить каждый сантиметр — это моя стихия.
Я сажусь на кресло, которое повернуто в сторону панорамного окна, и беру в ладони чашку с черным кофе. Крепкий аромат сразу пробуждает, выдергивая из расслабляющей полудремоты. Я беру тост и намазываю на него апельсиновый джем.
— Вот еще, — сообщает Марк и кладет на стол коробку.
Упаковки нет, так что я сразу понимаю, что это новенький айфон.
— Твой разбили, — добавляет он, ловя мой вопросительный взгляд. — Помнишь?
— Помню, — киваю, хотя вспоминаю об этом факте ровно в эту секунду. — Спасибо, Марк. Правда…
— Пожалуйста, — он кивает на мою благодарность и проходит к большой полке, над которой висит телевизор. — Твой вроде еще включается, можно попробовать перенести данные.
Марк приносит разбитый телефон и садится за стол. Я отпиваю еще кофе и распаковываю подарок. Потом воюю со скрепкой, которая вечно выскальзывает из моих ладоней, чтобы переставить сим-карту.
В этот момент снова раздается стук в дверь.
— Да, десертов маловато, — подшучиваю, понимая, что официанты принесли еще что-то. — Надо еще трехъярусный торт.
— Я же закажу…
— Не надо, — я поднимаю ладони, показывая, что сдаюсь и больше не буду подтрунивать. — Марк, даже не думай.
Он щурится, забавляясь. И я вдруг ловлю себя на мысли, что еще не видела его таким спокойный и беззаботным. Марк возвращается к входной двери и открывает ее. Его лицо меняется в ту же секунду. Он напрягается, а вместо непринужденной улыбки появляется оскал.
— У меня есть информация, — произносит мужской голос из коридора отеля.
Этот голос невозможно спутать с другим. Из-за легкого акцента.
— Решил, что личная встреча всегда лучше, — добавляет Эльман. — Я постучал в соседний, но потом понял, что тебя стоит искать в номере Александры.
Марк недолго раздумывает, но все же показывает ладонью, что адвокат может войти. Следом он бросает взгляд на меня. Я же смотрю на Эльмана, на котором белое поло и черные джинсы с огромным лого известного бренда.
— Доброе утро, — он здоровается со мной первым. — Нас еще не представляли друг другу…