Мой неизвестный Чапаев
Шрифт:
Во второй раз он отказался вместе с восемнадцатью будайковцами работать на барщине. За что тоже был посажен в кутузку.
В 1874 году, при окончательном отмежевании крестьянских земель деревни Будайка от помещичьих, Степан Гаврилов был избран доверенным лицом от общества.
Тогда же в возрасте 44-х лет жена Степана Ирина Никитина умерла. Двенадцать лет вдовствовал Степан Гаврилов, оставшись с сыновьями, а в 1886-м, около 58 лет, женился на 39-летней вдове чувашке Прасковье Федоровой, имевшей двоих детей — дочь Наталью 7-ми лет и сына Андрея 4-х лет. Женитьба русского крестьянина на чувашке
Фамилий как таковых у крестьян тогда ещё не было. Помещики их не признавали у крепостных. Им было оставлено только отчество, которое и звучало как фамилия: если родителя звали Андреем, то сын его, Гаврила, назывался Гаврила сын Андреев, или Гаврила Андреев. И только с отменой крепостного права, при призыве в армию, крестьяне постепенно стали иметь фамилии.
Иван Степанович Чапаев вспоминал, что о происхождении своей фамилии он доподлинно не знал. Вероятнее всего, она произошла благодаря Степану Гаврилову, отцу Ивана.
Тот занимался выгрузкой сплавлявшегося по Волге леса и других тяжелых грузов на Чебоксарской пристани. И частенько прикрикивал: «чапь», «чепь», «чепай», то есть «цепляй» или «зацепляй». Со временем слово «Чепай» закрепилось за ним как уличное прозвище, а затем стало официальной фамилией.
Во всяком случае, если Чапаевы и имели эту фамилию раньше, то впервые на бумаге она была занесена официально 14 августа 1884 года в метрической книге Вознесенской церкви города Чебоксар при регистрации рождения Андрея, внука Степана Гаврилова. Андрей — старший брат Василия Чапаева.
Всего у Ивана Степановича и Екатерины Семеновны Чапаевых было девять человек детей. Но четверых Бог прибрал еще в младенчестве. Оставалось в живых только пятеро: первенец был сын Михаил, затем сын Андрей, потом дочка Анна, сынок Василий и последыш Григорий.
Каждому из ребятишек отец старался вложить в руки умение к чему-нибудь. Дочь Анну мать обучала мастерству нехитрой женской работы. И вскоре та стала лучшей кружевницей округи. Заказать у нее вязку, либо кружево, считалось модным. И даже самые нищие соседи старались попросить девушку смастерить им что-то красивое да я души. Та охотно соглашалась. За работу частенько не брала денег, так как и брать-то было нечего. Все понимали, что отбирать у ближнего последнее не гоже. Так за «спасибо» и добрые слова Аннушка плела невиданную красоту узоров.
Сыновьям Иван Степанович старался привить любовь к дереву. И так как огород и мелкий скот все же не могли прокормить большую семью, ему и детям приходилось брать дополнительную работу. Чаще всего это были заказы на плотницкие работы. Кому-то построить баню, срубить наличник на окно, поправить или просто смастерить заново забор.
Пока Василий и Гриня были маленькими мальчиками, их брали с собой для помощи различного рода: подать, поднести, поддержать и т.д. Но Василию вскоре такая работа приедалась и он старался втихоря взять у отца какую-нибудь досточку и выпилить из неё оружие. Если он попадался на глаза отца, то знал, что сегодня ему точно не сдобровать. Получит по первое число. Получал. Терпел. И снова выпиливал.
Иван
Так семья Чапаевых прожила в Чебоксарах почти до 1897 года. Постепенно голод вытеснил всё. Заказов стало так мало, что многие трогались с места, ища новых и новых заработков. Несколько неурожайных лет сказались на заготовках и скоте. Так или иначе Иван Степанович решил снова искать счастья. Ждать от клочка земли оставалось нечего. А там, вверх по Волге были иные города, иные поселения, иная жизнь. Однажды Иван пришел с работы абсолютно пустым. Денег не было. Еды тоже. Нищета.
Катерина и дети плакали от голода. И тогда Иван решил, что они должны непременно уехать из города. Туда, где ещё можно как-то выжить. В Балаково. А если повезет, то и в сам Саратов.
Безутешно рыдала Екатерина Семеновна, прощаясь с соседями перед отъездом. Притихли шумные ребятишки, и только сильный и решительный Иван Степанович успокаивал жену, приводя в пример то, что хуже, чем жили, жить уже не будут... А подняться с таким семейством, не имея, что называется, ломанного гроша за душой и никаких надежд на будущее, кроме веры в себя, — нелегко.
После их отъезда долго маялся в Будайке Алексей Иванович Чапаев, брат Ивана Степановича. Семья у него была такой же большой. Работал он вместе с женой Анной Федоровной, главным образом на купца Таланцева, получая в месяц 8 рублей.
Из Будайки их семья была вынуждена уехать в 1913 году прямо в Сибирь. Имущество составляло несколько корзиночек, сундучок, два хомута, плуг, пять кадушек да самовар.
Больше наследников Степана Гаврилова в Будайке не осталось. А ещё раньше, в 1891 году, погиб и он сам. Работая на Волге, Степан Гаврилов утонул, спасая товарища. Товарищ спасся, а его утянуло под бревна. Через год из Будайки выехала со своими детьми Прасковья Федоровна, вновь ставшая вдовой.
Местом жительства Ивана Степановича Чапаева стало теперь село Балаково Николаевского уезда Самарской губернии, куда они приплыли из Чебоксар. До Саратова они так и не добрались. Хотя и в Балаково им понравилось. Там постоянно требовались рабочие руки и были возможны относительно высокие заработки.
Балаково, как и другие рынки на Волге, было известно Ивану ещё раньше. Некоторые его товарищи, да и старший сын Михаил когда-то тут уже бывали. Село хвалили, говоря, что работа там сама просится в руки.
Географ Сырнев писал: «Верст на 6 ниже Широкого Буерака на левом берету Волги расположена «пшеничная столица», богатое и многолюдное село Балаково...
В эпоху освобождения крестьян в Балакове жителей считалось 2700, а ныне более 16 тысяч. Село имеет вид города: в нем пять церквей, обширная торговая площадь, каменные мостовые, аптека, много больших каменных домов. Главными предметами торговли служат лес и хлеб. По размерам закупок хлеба и по высокому его качеству Балаковская пристань считается первой после Самары... Балаково ведет торговлю почти исключительно пшеницей, которая идет на