Мой невозможный дракон
Шрифт:
— Всё было чисто, Филин. Никого не встретили.
Я нажимаю кнопку связи, отвечаю спокойно:
— Понятно. Мы встретили одного «западного» монаха с десятком големов.
Не успеваю договорить, как в рацию раздаётся тяжёлый вздох Мерзлотника:
— Филин, за что ты нас так не любишь? Сам с големами дрался. А мы по пути ни одного монаха не встретили. — Старый ледовик явно расстроился.
Обижать опытного Грандмастера не хочется, потому спокойно аргументирую:
— Подстраховка не помешала бы. Сам понимаешь, Мерзлотник.
На том конце секунду молчание, потом Мерзлотник хмыкает:
— Уел, Филин. Принцесса красотка, грех её огорчать.
Спорить он не стал, что уже приятно.
Колонна без происшествий доезжает до Восточной Обители, а затем мы шагаем через мерцающее пространство транспортного портала — и вот уже Невинск.
Нас встречают медики, работают быстро и слаженно. Тут же бросаются к альвам — старикам, детям, женщинам, бережно забирают их, оказывают первую помощь. Всё доведено до автоматизма: носилки, проверка состояния, магические анализаторы, капельницы, питье.
Но моё внимание привлекают три стройные фигуры среди встречающих. Почти одинаковые. Королева Алира, принцесса Ненея и Лакомка. Стоят вместе, напряжённые, взволнованные, явно меня высматривают.
Я спускаюсь с автобуса, и Лакомка тут же бросается ко мне, цепляясь за руку:
— Фух, всё обошлось!
Я ухмыляюсь, обнимая её одной рукой за талию.
— Конечно, дорогая. А ты разве сомневалась?
В этот момент в дверях автобуса появляется Воитель Феанор.Он стоит в проёме, высокий, мощный, неподвижный. Тяжёлый взгляд скользит по встречающим, полный раздражение. В глазах ещё тлеет магматическое свечение, словно угасающий вулкан.
Я оборачиваюсь на Воителя:
— Ах да. Кстати, прихватил вашего родственника.
И в этот момент Алира, Ненея и Лакомка бледнеют разом, как по команде. Будто перед ними не родной Воитель, а оживший призрак прошлого. В их взглядах читается всё: удивление, напряжение.
Лакомка машинально делает шаг назад, но тут же одёргивает себя, цепляется за мой локоть крепче, пальцы слегка дрожат. Алира не двигается, но губы сжимаются в тонкую линию, её руки остаются по бокам.
Феанор медленно спускается с подножки автобуса. Двигается он с той тяжёлой грацией, что бывает у крупных хищников перед броском. Взгляд впивается в Алиру, в нём читается не просто упрёк — обвинение.
— Алира, это правда, что ты назвала человека своим милордом?
Королева моргает, словно теряя нить реальности, но Воитель не даёт ей времени собраться.
— С ума сошла! Какого-то менталиста признала своим повелителем?!
Алира встречает его взгляд. Ни капли сомнений, ни тени колебаний.
— Этот «какой-то менталист» спас нашу расу, Феанор.
Воитель качает головой, будто услышал что-то нелепое, пальцы с силой сжимаются в кулаки.
— И что? Законы королевства выше наших желаний.
— Какого королевства, Феанор?! —
Я вздыхаю, чувствуя, как интерес к этой перепалке стремительно испаряется.
— Если вы уже поговорили, то поехали домой?
Феанор переводит на меня тяжёлый взгляд, в котором снова читается вызов.
— Я дал тебе фору до безопасного места. И, похоже, мы уже в нём.
Опять двадцать пять. Я пожимаю плечами, отодвинув за спину Лакомку.
— Ну да. Мы можем, конечно, снова подраться…
Лениво скольжу взглядом по его лицу, прикидывая, сколько у меня ещё терпения, прежде чем добавить:
— Правда, твоих альвов тогда спасать будет некому.
Феанор хмурится:
— Что ты несешь? Это какая-то твоя уловка? От чего их спасать?
Небрежно киваю в сторону автобусов.
— Ну, посмотри сам.
Воитель оборачивается… и замирает. Из других автобусов выходят альвы. Десятки бойцов. Молча. Без лишних слов окружают Феанора полукругом, становясь в боевые позиции. Ни единого звука, ни одного лишнего движения. До этого Феанор не видел их, так как в нашем автобусе из воинов были только Бер и Зела
Воитель напрягается, глаза широко раскрываются от неожиданности — в них вспыхивает ярость, неверие и что-то похожее на растерянность.
— Вы… все предатели…
— Очень опрометчивый вывод, — качаю головой, указывая в сторону окруживших его альвов. — А ведь его опровержение у тебя перед носом.
— Как ты достал болтать…! — Феанор рычит, но не успевает договорить.
Голос Алиры, раздражённый, твёрдый, режет воздух:
— Дурак ты, Феанор! Совсем ничего не видишь, кроме себя любимого! Посмотри в их глаза!
Воитель моргает, явно не понимая, к чему это. Затем вглядывается в лица окруживших его альвов… и тут же замирает, будто его ударили.
Глаза альвов пустые. Стеклянные. Бездонные, как у марионеток.
— Что с ними?!
Алира делает шаг вперёд, голос остаётся твёрдым, непреклонным.
— Они заражены.
Феанор медленно переводит взгляд на неё, но теперь в нём больше тревоги, чем злости.
— Заражены чем?!
— Вирусом, который зомбирует и гипнотизирует, — продолжает она, пристально глядя ему в глаза. — Монахи-гумункулы использовали его в Северной Обители. Лорд Данила сейчас занимается тем, чтобы их вылечить. Он ищет лекарство.
С каждым её словом плечи Феанора опускаются. Внутри него бурлит буря, но ответить он пока не может. Потому что впервые за долгое время не знает, что сказать.
Пока он переваривает услышанное, из-за моей спины выходит Лакомка. Останавливается перед Воителем, ровно и спокойно смотрит ему в глаза.
— Дядя, ты можешь сразиться с моим мужем и наплевать на жизни всех этих альвов… но какой же ты будешь после этого король?!
Феанор резко оборачивается к ней.
— Мужем?!
В голосе неверие, ярость и потрясение.