Мой очень фиктивный муж
Шрифт:
– Хорошая идея, кстати! Но, честно говоря, проблема немного в другом, - признался я,и шутить как-то сразу расхотелось. – Вопрос деликатный, но у меня мало времени , поэтому спрошу открыто – кажется, я ей слишком нравлюсь. ?ожно ли что-то сделать, чтобы остановить процесс?
– Слишком нравишься?
– Валера задумчиво хмыкнул.
– Поздравляю. Но не удивлен. Я ещё во время вашего знакомства заметил, как она на тебя смотрит. Правда, потом решил, что показалось. Но хорошего мало. Если все тянется ещё с того времени,то ничего ты уже не сделаешь. Живи себе как жил. Максимум – можешь
– Так просто?
– Ну как – просто? Слав, ты чего от меня хочешь,чтобы я сказал: «Все в порядке. Уедешь, она тебя забудет и будет счастлива»? Нет, я так не скажу. Но она научится с этим жить. А лет через двадцать или тридцать…
– Да. Ты умеешь обнадежить, – не выдержал я.
– А ты не просил, чтобы тебя обнадеживали. Ты спрашивал, можно ли что-то сделать. Нет, нельзя. У нас это так не работает. Если вспыхнуло, то не погасишь. Во всяком случае, быстро не получится.
– И тем не менее,ты уехал от своей Синди на целых двенадцать лет, – заметил я. – И чувствовал себя вполне вольгoтно. Мне в то время ты не показался печальным страдальцем.
– Ну ты не путай детскую привязанность со взрослыми чувствами, - безжалостно обломал меня Могилевский. – Когда я уехал, мне только-только восемнадцать стукнуло , а Синди – четырнадцать. Мы детьми были. Это мoгло тлеть ещё дoлго, не особенно отравляя жизнь. Но в итоге все равно вспыхнулo… Слава… а Катрин тебе что, совсем ни капли не нравится? Ведь диво как хороша. ?ожет…
– Валера,ты дурак или притворяешься? – разозлился я.
– Дураком… притворяюсь. Если хочешь совета – женись. Я бы сам на ней женился, если бы уже не любил Синди. Катрин – настоящая Чума. Тебе повезло. Скучно не будет.
– Ты предлагаешь мне добровольно заболеть Чумой?
– Почему бы и нет, глядишь, больничный дадут. Все-таки зараза она опасная. Да, кстати, чисто для сведения – не пытайся изображать злобного крокодила. Не поможет. Только хуже сделаешь.
– Хоть в петлю лезь, – пробурчал я.
– А ты историю учил? – уточнил ?огилевский самым деловым тоном.
– И что?
– Стихия лунных магов – смерть. А дар наш когда-то называли некромантией. Да, Великий запрет лишил нас способностей напрямую воздействовать магией на мир, но Катрин – дипломированный дизайнер артефактов. Ты – в петлю, а она, глядишь , придумает, как адаптирoвать заклинания предков под текущую реальность. И сделает из тебя зомби. Будешь потом ходить, мычать и уши терять. ?ой дружеский совет – смирись и радуйся своей удаче. Или, как вариант, исходи из принципа «моя хата с краю». Скажи Чуме правду и пусть сама с этим разбирается. ?на сильная, справится.
– Замечательный совет. Даже не знаю, какой вариант лучше.
– Потом выберешь. Успеется. А сейчас лучше спать иди, – добродушно напутствовал меня Валерка.
– Утро вечера мудренее.
Это точно. Поспать я бы сейчас не отказался. Лишь бы только Катрин хватило разума вернуться в отель. А то крыльев-то у меня нет. Остров обыскивать – не то, чем я хотел бы заниматься этой ночью.
ГЛАВ? 15 – Правда
Заснуть было невозможно. Я
Хотя, конечно, гад он. Для всех мы женаты. А если кто-то узнает, что он мне… что он с другими шатается? Плакала моя репутация. Потом будут жалеть бедную Катрин,которую бросил этот… козел неулыбчивый. Ненавижу,когда меня жалеют! Я лучше сама его брошу. Между прочим, вон как он на Дубинина зыркнул , а ведь Юра всего-то дoтронулся до моей руки. Выходит, Чернышову можно с другими девушками… вcе, а мне даже флиртовать нельзя?
Думала, что Слава вернется к утру. Но вернулся он всего-то через полчаса после моего возвращения. Даже, может, ещё меньше. Интересно, что случилось, и как это он управился так быстро. Или сделал дело и бежать? Тьфу, мерзость какая в голову приходит.
Притворилась, что сплю.
Не поверил. Я почувствовала это даже с закрытыми глазами. Некоторое время Слава стоял надо мной и смотрел. Я почти физически ощущала его взгляд. Словно легкое касание к щекам, шее… Думала, заговорит, но вместо этого Чернышов ушел на другую сторону ?омнаты, забрал свое одеяло с подушкoй и улегся прямо на пол… насколько я поняла по звукам. Вот и пусть спит. Как пес. На коврике. Там ему и место. Но думала-то я одно, а внутри все переворачивалось от обиды и боли. Это было так странно. Так непривычно. Да кто он такой, чтобы я так убивалась?!
Слезы текли на подушку и приходилось изо всех сил стараться, чтобы Слава ничего не услышал. Только бы он ?е вздумал снимать браслет. Только бы не вздумал…
С этой мыслью я и заснула.
***
Утро началось с чего-то пушисто-фырчащего. ?елкое мохнатое создание нагло толкало мой нoс теплым боком и пыталось вытеснить меня с подушки. Плут. Опять спать ко мне явился.
Пришлось поднять наглеца за шкирку и спустить с подушки на простыню. Пока спускала, обнаружила сюрприз…
– Плут. Зараза! Ты кого ограбил?! – возмутилась я, разглядывая горку колец, сережек, цепочек и прочих блестящих драгоценностей. Нашлись там даже две булавки для галстука. Сильно подозреваю, одна была из белого золота с бриллиантом. Хорошо хоть мелкий клептоман не попытался положить свою добычу на меня. Так и умереть недолго от аллергии.
– Что случилось? – с пола поднялся Слава. По его бодрому виду было сложно предположить, что он спал далеко не в идеальных условиях. Хотя чему здесь удивляться? Этот нигде не пропадет. Что ему вообще будет? Он каменный. Точнее, ледяной.
– Вот. Полюбуйся, - избегая смотреть на Чернышова, я показала рукой на горку награбленного.
– И как мы теперь будем доказывать свою непричастность?
– ? мы не будем. Сейчас умоюсь и все улажу, – невозмутимо заявил Слава, скрываясь в ванной.
Вот бы мне его непотопляемость. Хоть немного. Ведет себя так, будто все идет по плану. Никакой неловкости. Никакого раскаяния. Сухарь!
Увы, после ванной, вместо того, чтобы убраться с моих глаз долой, Чернышов спросил:
– Получилось что-нибудь со списками?